Я просто смотрю в зеркало. Потому что теперь я знаю, что происходит. Я нашел одежду в сундуке, где Горгонзола хранит свои фокусы, и достал пальто. Которое делает меня невидимым. Чтобы доказать это, я снимаю пальто. И конечно, я снова в порядке. Я стою в одной рубашке и выгляжу глупо, но не так глупо, как остальные.
— Как ты это делаешь? — спрашивает меня Горилла.
— Это пальто мага, — признаю я.
— Ну, не надевай его снова, — просит он. — Ты всех нас шокировал этим трюком. На минуту мне показалось, что ты пострадал от передозировки исчезающего крема.
— Не обращай внимания, — огрызаюсь я. — Я хочу сделать ставку на пятый забег в Санта-Аните. На лошади Бинга Кросби.
— Ты опоздал, — говорит Горилла. — Забег только что закончился.
Я отпустил недоброе замечание.
— Будь проклята эта история с пальто, — говорю я. — Это испортило для меня верную ставку.
— Не унывай, — говорит Болтун. — Тебе повезло, что ты не заключил пари, потому что ты все равно проиграл бы.
— Как так?
— Ну, лошадь Бинга Кросби дисквалифицирована на старте, поэтому Кросби вместо этого бежит сам. И проигрывает.
Это немного ободряет меня, я прощаюсь и возвращаюсь к Горгонзоле на ужин. Я очень осторожен, чтобы не надеть это пальто в машине, потому что если я это сделаю, это будет выглядеть так, как будто в авто нет водителя. К тому же я никак не могу привыкнуть к мысли о том, что вижу, когда смотрю в зеркало. Быть невидимым — очень забавное чувство, и каждый раз, когда я вспоминаю об этом, мне приходится закрывать глаза и содрогаться. В последний раз, когда я это делаю, я просто готов припарковаться. И врезаюсь в большой «Паккард».
— Ага! — кричит голос изнутри. — Смотри, куда прешь, хулиган!
Я оглядываюсь, чтобы посмотреть, с каким неотесанным человеком он разговаривает, и понимаю, что замечание адресовано мне. Владелец голоса выпрыгивает из «Паккарда» и взбирается на подножку. Он машет рукой перед моим лицом, и в ней тоже нет флага. Просто большой кулак.
— Прости, — говорю я. — Должно быть, я ехал с закрытыми глазами.
— Так ты еще долго будешь ездить, болван, — говорит он. — Потому что я собираюсь подбить тебе оба глаза.
Я замечаю, что это крупный, мускулистый парень с красным лицом и большой копной густых волос, которые торчат из его головы, как швабра.
— Мы не можем это обсудить мирно? — предлагаю я, однако большая рука тянется и хватает меня. Громила вытаскивает меня из машины и держит за шею.
— Единственное, о чем я буду говорить, — это твой труп, — рычит он. — Ты разбил оба моих задних крыла, и вот что я с тобой сделаю.
