Все, что я сделал, это застонал.
— Ты ведь не хочешь еще раз поставить на него, правда, Фип? — говорит О'Брайен.
Я вздыхаю. Потому что снаружи, в боулинге, я слышу грохот, который говорит мне, что матч начинается. И грохот становится громче, подобный грому.
— Откровенно говоря, — не отстает О'Брайен, — мне кажется, твой парень весь промок. Я снова иду к дорожкам с О'Брайеном. Что еще я могу сделать? Я — утопающий без соломинки. Короче говоря, думаю, ты знаешь, что происходит на Аллее боулинга Милуоки 29 апреля. Местные наверняка сочинят историю.
Все, что я могу сказать, это то, что после шторма я заплатил Горилле пять штук, он расторг с Янки Альбиносом контракт, Янки Альбинос мирится со своей блондинкой, а я — я трачу два часа, отжимая воду из Крошки Тима, который чуть не утонул. Дорожка затоплена, и на этот раз молния ударила в верхнюю часть здания снаружи. В волнении я бросился в воду и смял новый костюм.
Потом прыгнул в самолет с Крошкой Тимом, на следующий день везу его в Кэтскилл и отпускаю к другим гномам. На этот раз я не останусь играть в боулинг, а вернусь в город. И вот я здесь со своим состоянием.
* * *
Левша Фип закончил свой рассказ и, глядя на меня, стряхнул воду с волос. Я тоже уставился на него.
— Довольно тяжелая история, чтобы сразу переварить ее, — прокомментировал я. Он только усмехнулся.
— Не то чтобы я не верил тебе насчет гнома и всего остального, — сказал я ему. — А как насчет того, чтобы сколотить состояние? Я думал, ты сказал, что в Милуоки был шторм и тебе пришлось заплатить Болтуну пять тысяч долларов. Откуда взялось состояние?
— Разве я не говорил? — спросил Фип. — Разве не упомянул, почему люблю дождь?
— Ты не сделал этого.
— Забавно, что такая мысль ускользнула от меня. Потому что все очень просто. Помнишь, я упоминал имя О'Брайена, промоутера, который разговаривал со мной перед тем, как мы вышли к дорожкам?
— Ну да.
— Ну, я сделал состояние на О'Брайене. Идея пришла ко мне, как вспышка, пока мы стояли там. Я знаю, что проиграю Горилле пять тысяч из-за того, что произойдет, поэтому я поворачиваюсь и ставлю десять тысяч на О'Брайена. Ему кажется, что это верное дело, и он пошел на него.
— Хочешь сказать, что поспорил с О'Брайеном на десять тысяч долларов, что твой гном выиграет в боулинге? — спросил я.
— Конечно, нет, — ухмыльнулся Лефша Фип. — Я просто поспорил с ним на десять тысяч долларов, что через десять минут на его новый костюм прольется дождь.
