Во всяком случае, я больше об этом не думаю, потому что подхожу к бильярдной Гориллы и захожу внутрь. Заведение выглядит, как и прежде, и снаружи так же пусто. Там сидит только один парень, какой-то новенький. У него красное лицо с бородавками, а во рту засохший окурок. Цепной пес.
— Привет, дружище, — приветствую я его. — Горилла здесь?
Бородавчатый медленно осматривает меня.
— Может быть. Кто его ищет?
— Скажи ему, что его хочет видеть Левша Фип. Это насчет пяти тысяч.
— У тебя есть пять штук?
— Я собираюсь получить от него пять тысяч, — поправляю я.
Он смотрит на меня с прежней ухмылкой. Но я смотрю на него в ответ, и в конце концов он слезает со стула и уходит в заднюю комнату. Через пару минут он возвращается.
— Входи, — говорит.
Поэтому я ковыляю туда и открываю дверь.
— Чего тебе, дедуля? — слышится голос.
Я вижу большого толстяка, сидящего за столом. У него лысая голова и пара лишних подбородков, но в основном он весь состоит из челюстей вверх от шеи и рук вниз от нее же. Он похож на Кинг-Конга с плохо выбритым лицом.
— Прошу прощения, Кудряш, — говорю я. — Где я могу найти Болтуна Гориллу?
— В аду, — отвечает толстяк за столом. — Он умер восемнадцать лет назад. Если подумать, ты и сам не так уж далек от смерти, дедуля.
— Не называй меня дедулей! — рявкаю я. — Или я выпущу воздух из твоих подбородков, морж-переросток.
Потом толстяк встает из-за стола, и я вижу, что он футов десяти ростом, а может, шести с половиной. Большая его часть — мускулы, а остальное — подлость, поэтому, когда он смеется, это на меня не действует, а когда протягивает руку, я не сжимаю ее в братской хватке.
— Кто вы и что вам нужно? — говорит он, подходя.
— Я Левша, а Болтун Горилла должен мне пять штук за собачьи бега, — упрямо повторяю я твердо. Только о ногах моих не скажешь того же, потому что они тянут меня к двери.
— Ну, я племянник Гориллы и уже много лет руковожу этим шоу. Я никогда не слышал, чтобы мой дядя упоминал ваше имя, и он, конечно, никогда не упоминал, что должен кому-то пять пенни, не говоря уже о пяти тысячах. Так что мой тебе совет, Фип, убирайся отсюда, пока я не задушил тебя усами, старая ты мочалка!
— Я так понимаю, вы не хотите заплатить мне? — спрашиваю я, просто чтобы убедиться.
Толстяк протягивает руку и хватает меня за шею.
— Нет, — говорит он, поднимая меня с пола и тряся, как тряпку. — Хотя я вижу, что пять тысяч долларов тебе пригодятся, хотя бы для того, чтобы оплатить больничные расходы после того, как я тебя отделаю.
