– Это нельзя назвать ложью. Я просто не буду рассказывать им определенные подробности. И совесть меня не замучит. В конце концов, Филип и Лора не обсуждают со мной свои личные дела и не советуются, принимая решения. Не понимаю, почему я должна волноваться о том, что они обо мне думают.
– Все не так легко. Я вынужден прибегать к невероятным ухищрениям, чтобы объяснить матери свою вечную утреннюю усталость, а отцу – почему я не могу назначать встречи в первой половине дня. Я бы съехал от них куда-нибудь, пока ведутся работы в моем собственном доме, но боюсь, это вызовет еще больше вопросов. Пока они считают мою непроходящую усталость последствием желтой лихорадки. Ты не представляешь, сколько раз мать хотела вызвать доктора Хейла и чего мне стоило ее отговорить! Они верят мне, жалеют меня, а я им лгу, и это буквально разъедает меня изнутри. А теперь эта ноша падет на тебя. Я не могу тебе этого позволить.
Сердце Джейн больно сжалось. Эти же самые слова он произнес в ночь праздника, устроенного в честь его отъезда. Они зашли в кабинет его отца, чтобы попрощаться, и Джейн неожиданно для себя выпалила, что чувствует к нему нечто большее, чем дружба, и будет ждать его возвращения. А Джаспер… Джаспер был очень тронут ее словами, но сказал, что не позволит ей тратить жизнь на ожидание, поскольку никогда не вернется.
Вот только он вернулся.
Джейн уставилась в запотевшее окошко. Большие капли стекали по стеклу, собираясь в ручейки. Не время вспоминать о прошлых обидах и разбитом сердце. Самое главное сейчас – обеспечить себе будущее. Будущее с Джаспером. Несмотря на все возражения и отказы, в это мгновение он был рядом. И верил ей настолько, что рассказал свою самую большую тайну. Это был гораздо более красноречивый ответ, чем его постоянные «нет» и «невозможно».
– Прости, что не писал тебе после отъезда, – проговорил вдруг Джаспер. – Я часто думал, как ты там, в Лондоне. Что поделываешь, как развлекаешься.
– Ничего примечательного за эти годы со мной не произошло. – Джейн тщательно разгладила юбку, пытаясь скрыть смущение, – извинения Джаспера ее тронули. – Конечно, были балы, и танцы, и пикники, и походы по магазинам, и званые ужины… и все мои подруги вышли замуж, но я никому так и не приглянулась. То есть приглянулась, но это скоро прошло.
– Мне очень жаль, что Милтон обошелся с тобой так ужасно.
– Не стоит. Мне нравился не столько он, сколько мысль о том, что друг детства станет моим мужем.
