В больницу наехали женщины, и в палате роженицы происходила "санитарно-гигиеническая" беседа на чукотском языке. "Лекцию" читала... Анкаля - сама роженица.
После этого с акушерским делом пошло легче. В другом селении оказалась еще одна чукчанка-роженица. Она слышала, как хорошо родить в "таньгиной яранге", но не смела туда ехать.
Ее дядя - большой шаман. Он не раз "проводил" роды с помощью бубна и песен. Люди рождались живыми и сейчас ходят на охоту за тюленем и песцом. Он запретил своей племяннице даже думать о больнице.
На собачьей упряжке в ярангу к роженице мчится акушерка. Собаки бегут - дух захватывает.
К вечеру тучи сгущаются, с севера начинает тянуть поземка, быстро поднимается пурга.
- Поть-поть! Кгрр-кгрр! - слышится команда каюра.
Вдоль домов культбазы в снежной метели проносится нарта. С нарты сходит мрачная акушерка. Должно быть, обморозилась.
- Ну как, Ольга Михайловна?
- Да ну их к черту! Не пускает он!
- Кто?
- Да шаман - дядя ее, что ли! Напрасно только проездила - замерзла вся!
Но роженице совсем плохо. Роды трудные. Началась борьба нового со старым. Молодой муж, вопреки обычаям, повысил голос против дяди, "большого шамана". И когда роженице сделалось совсем плохо и она еле слышно проговорила: "Умру, наверно, скоро", - муж выскочил из яранги, запряг собак и помчался в больницу.
Озверевший норд словно в заговоре с шаманом-дядей: он забивает глаза жестким снегом и сваливает собак с ног.
Вот больница. В ней тепло, светло. Мужчина вбегает, засыпанный снегом.
- Где Олька Микаль? Надо жене помогай, - тревожно говорит он. - Ты не боишься сейчас со мной поехать? Я очень хорошо знаю дорогу.
- Нет, что ты? Конечно, поеду! Только старик опять прогонит меня?
- Нет! Я сам прогоню старика!
Ольга Михайловна быстро надевает меховую кухлянку, меховые штаны, меховые торбаза. В медицинском чемоданчике уложено все необходимое.
В одно мгновение и каюр, и фельдшерица, и акушерский чемоданчик - на нарте. Попутный ветер помогает собакам. Пурга дует с невероятной силой. Не видно ни зги.
Акушерка Ольга Михайловна сидит на нарте верхом, ухватившись за широкую спину каюра. А он все покрикивает и покрикивает на собак. Кажется, что нарты мчатся по воздуху. Даже не слышно скрипа снега под полозьями.
Шаман уже решил, что злой дух хочет взять племянницу: вон как дует пурга! Но все же он не перестает бить в бубен.
Через два часа нарта неожиданно стукнулась об ярангу. Приехали.
