- Дай мне руку, - сказала Герда.
Эйнар стоял рядом со стойкой с платьями, и их подолы касались его ног. Его лицо замерло. Герда видела, как вены пульсируют на его висках. Его пальцы, которые она всегда считала пальцами музыканта, а не художника, дрожали.
- Я хотел попросить Лили посетить нас, - сказал он, - она никогда не была во Франции.
Герда давно не видела Лили. Летом бывало время, когда Эйнар объявлял, что Лили придет к обеду, и Герда, хмурая со дня своей неудачной выставки, думала: «О, Иисус! Последнее, что я хочу делать прямо сейчас, это обедать с собственным мужем, одетым в женскую одежду». Но Герда оставляла эти мысли при себе, кусая губы до крови. Она знала, что не может остановить Эйнара. Она знала, что в случившемся между Хенриком и Лили виновата она сама.
В течении нескольких дней перед отъездом в Ментон Лили начала появляться без предупреждения. Герда уходила на деловые встречи, а вернувшись, обнаруживала Лили у окна в свободном платье, кнопки которого были расстегнуты сзади. Герда помогала ей их застегнуть и одевала на шею Лили нить янтарных бус. Она не переставала поражаться, видя своего мужа в платье с вырезом, обнажавшим бледные плечи, но ни разу ничего не сказала ни Эйнару, ни Лили. Вместо этого Герда всегда приветствовала Лили дома так, словно она была забавным иностранным другом. Помогая ей с обувью, Герда делилась с ней новостями и сплетнями. Герда опрокидывала флакон духов на указательный палец, а затем опускала кончик пальца на шею Лили и внутреннюю сторону ее руки. Герда стояла рядом с Лили перед зеркалом, и шептала. Ее голос звучал мягко и интимно:
- Так… Сейчас… Вот так очень красиво.
Все это Герда проделывала с чувством искренней преданности. Она всегда верила, что могла бросить вызов кому угодно в мире, но только не своему мужу. То же самое было с Тедди. Она могла отнестись пренебрежительно к своей матери, отцу, ко всем в Пасадене и Копенгагене, но в ее груди был бездонный колодец терпимости к человеку, которого она любила. Она никогда не ставила под сомнение свою любовь, потому позволила Лили войти в их жизнь. Она сделает что угодно, лишь бы Эйнар был счастлив. Что угодно.
Но все же, эта открытая преданность не могла не раздражать Герду. После расставания Лили с Хенриком Герда сопровождала ее на улицах Копенгагена. Лили убеждала её, что никогда не увидит Хенрика вновь; что они в ссоре, но даже при этом Герда знала, что есть десятки других молодых людей, которые могли польстить Лили так, что она покраснеет и упадет в их объятия. Так Герда и Лили прогуливались через парк, держа друг друга под руку. Глаза Герды следили за потенциальными женихами, зная, что Лили с ее влажными карими глазами могла привлечь внимание молодых датских мужчин. Герда фотографировала Лили у ворот Русенборг. Тонкий кирпичный замок за спиной Лили получился размытым и неопределенно угрожающим. Однажды Лили пошла с Гердой в театр марионеток и села рядом с детьми. Ее лицо было неуверенным, а ноги казались такими же маленькими, как у детей.
