Его керамика пользовалась спросом. Герда заметила в Тедди определенный шарм, когда на балу обнаружила у него остатки глины под ногтями. Мать Герды, часто принимавшая в Калифорнии у себя гостей на ужин и танцы, брала руки Тедди всякий раз, когда они встречались в общественных местах, и тем самым ужасно раздражала Герду. Мать знала, что публично унижает Тедди Кросса, и в конечном итоге разногласия закончатся в Американском Еженедельнике.
- Они смотрят на тебя, - сказала Герда на одной из вечеринок.
- Только некоторые из них, - ответил Тедди, казалось бы счастливо сидевший на плетеном диване у бассейна с Гердой. Он наблюдал, как в Сэнт-Анне ветер сдувал пальмовые листья на землю, а в окнах особняка горела вечеринка. Если бы он только знал! Герда была готова бороться. За что и за кого, она не знала, но была готова.
А потом, в один прекрасный день, прибыла почта - перевязанный шпагатом пакет, и Акико оставила синий конверт у двери Герды. Герда долго смотрела на него, взвешивая на ладони. Ей с трудом верилось, что Эйнар написал ей, и ее воображение начинало представлять, что он мог бы ей сказать.
“Кажется война почти закончилась, и мы должны быть снова вместе к Рождеству.”
Или:
“Я ожидаю тебя в Калифорнии на следующем перекрестке.”
Или даже:
“Твои письма значат для меня больше, чем я могу тебе сказать.”
«Это невозможно», сказала себе Герда, положив конверт на колени. Но он мог изменить свое мнение… Все может быть.
И тогда Герда разорвала плотный конверт. Письмо начиналось так: “Дорогая Мисс Вэуд”…
Далее он написал только:
“Учитывая ход событий, ожидаю что мы никогда не встретимся вновь, что, вероятно, к лучшему.”
Герда сложила письмо и сунула его в карман.
Почему Эйнар так думает? - спросила она себя, утирая глаза подолом халата. Почему он не видит никакого смысла в надежде вообще? К сожалению, она понятия не имела, что еще могла сделать.
Потом Акико вернулась к двери Герды и сообщила:
- Это Мистер Кросс. По телефону.
Вот так, по телефону, в зале на втором этаже, в пределах слышимости ее матери, Герда попросила Тедди сопровождать ее на светский бал. Он согласился, при одном условии: что Герда перестанет беспокоиться о том, как его мать относится к нему.
- Я собираюсь пригласить ее на танец, и тогда ты увидишь! - сказал он. Но Герда закатила глаза, думая, что Тедди не представляет, во что ввязывается. Когда она повесила трубку, мать сказала только:
- Ну, теперь, когда ты это сделала, придется помочь ему с фраком.
