— Верно, а пока и этих забот хватит, — согласилась правительница, — мы многих потеряли сегодня. Каждая семья лишилась отца, брата или сына. Нам нужно оплакать павших.
— Постой. А где Эва? Девушка с крыльями, которую я к тебе привел.
— Она сражалась отважно и дико, — удовлетворенно рыкнула волчица, — подобно сестрам, но после ее ранили, а во время боя мне было не досуг обращать внимание на каждого. Если хочешь, мы найдем ее или ее тело, если она погибла сражаясь.
— Я тебе ее оставил не для того, чтобы ты ее в бой бросала, а для того, чтобы позаботилась!
— Не забывайся, Альфа! Ты вновь спас мне жизнь. Но это не повод мне приказывать! Я Матриарх стаи! Я забочусь о каждом, начиная от новорожденного щенка и заканчивая седыми, но крепкими волками. Каждый вырожденный, каждый обновленный, каждый! Моя забота! Не больше и не меньше! И не тебе — страннику, говорить мне, что и когда делать!
— Твою мать. Извини, не прав. Но это не повод сидеть на месте и ждать.
— Если ее тело или она сама здесь — ее найдут, — весомо сказала волчица, — большего для тебя я пока сделать не могу.
Едва сдержав очередной поток ругательств, я сам отправился на поиски Эвы. Однако ни где поблизости ее не оказалось, а уж отличить рогатую и крылатую девушку от мохнатых тел волколаков или полностью черных нападавших, было не проблематично. Когда я вернулся к лодкам, корабль уже вновь столкнули на воду, и возле реки собрались группками плакальщики.
Мы понесли существенные потери. Из семи дварфов двое погибло и еще трое были тяжело ранены. Эйгейл, слишком рьяно их защищавший, схлопотал камнем в лоб и лишь чудом остался жив. Даже скакун Дары получил несколько серьезных ранений. Да и самого меня эта участь стороной не обошла. И только благодаря морфизму и артефактам я мог двигаться самостоятельно.
В общем и целом, ситуация сложилась так, что прямо сейчас в погоню отправляться было просто некому. По крайней мере, несколько дней нам придется уделить общему восстановлению и лечению. Оплакать и похоронить погибших. И только потом двигаться дальше. А значит, нужно сделать все как следует. Чтобы у скорбевших сложилось правильное впечатление.
— Простите меня, я не сумел сохранить ваших братьев, — обратился я к дварфам, — это целиком и полностью моя вина. Если бы я не увлекся боем и держался рядом…
— Мы знали, на что шли, — буркнул Хатнак, — это судьба всех, кто отправляется в долгое путешествие. Вернутся не многие, но им будет, что рассказать.
