— Если прежде они не навредят мне, — согласился князь, и почти слово в слово повторил сказанные мной слова. А потом настало просветление, которое было хорошо заметно даже на почти скрытом повязками лице. — Это что еще за наваждение?
— Святогор принял твою клятву. И ты получил запись в интерфейсе, — легко ответил я. — узелок на память. Теперь точно не забудешь, а если и забудешь — нарушить всё равно не сможешь. Иначе просто сердце остановится. И больше уже не пойдет.
— Ангелы вообще, добрейшие ребята, — тихо заметил Гавр. — А уж Святогор их всех переплюнул…
— Вам пора, — сурово сказал Илья, — больше задерживаться нельзя. Иначе ворота падут.
— Прости, брат. Но они так и так падут. Неужели ты думаешь, что нам поверят просто на слово? Кроме того у меня сейчас появился небольшой план. И он должен сработать.
Через пять минут обожравшиеся зелий и просто снеди мы с Гавром выбежали из ворот терема. Доспех и оружие пришлось сменить, старые уже ни к черту не годились. Меч Вольхи был для меня коротковат, но лучше знакомое оружие. Авось не выдадут нас мелочи. Гавр с обновленным отличным щитом держался чуть позади, готовый в любую секунду выйти на передний край. А уж в его навыках я сейчас совершенно не волновался. Ему бы второй щит дать — вместо оружия.
— Что случилось?! Кто такие? — устало спросил сотник из последних сил, удерживающий ворота, его люди, в большинстве своем раненые, лежали под стенами. — Неужто подмога?
— Прости, — хмыкнул я, ударяя витязя в подбородок стальной перчаткой, — не сегодня. Открыть ворота! — крикнул я как можно громче, — князь Владимир мертв! Сдавайтесь!
— Не может быть, — шепотом переговаривались стражники, — ты врешь все!
— А если так? — я достал из мешка окровавленную бородатую голову с короной. По нестройным рядам защитников прокатился ропот. — Сдавайтесь! Или бегите в терем, к Илье. Он еще удерживает оборону. Но здесь вам делать нечего.
Эффект был не совсем такой, как я рассчитывал. В душе я надеялся, что они нападут на меня или останутся защищать ворота до последнего. Но воины, измотанные осадой, кажется, хотели лишь спастись. Только человек десять решились сражаться до конца. В основном седовласые вояки, подхватившие под руки своего командира. За ними к терему ушло еще несколько воинов, но больше сорока побросало оружие.
— Это Вольха! — крикнул я как можно громче, подойдя к створкам, — у меня голова Владимира! Отойдите от ворот я сейчас открою.
— Ура-а! — донеслось с той стороны. Нас с Гавром встречали как победителей, но когда я вышел наружу войско, что меня ждало, оказалось куда менее многочисленно. И радость их тоже можно было понять. Вражеский князь мертв, не нужно больше сражаться, не нужно погибать. Что ж, разочаровывать я их не собирался, пока что.
