Хлопок от огненной вспышки, выплюнувшей вперед огонек, слился со щелчком пальцев, а тварь прямо в полете развернуло и отшвырнуло чуть в сторону. Большая часть ее левого бока была разорвана в клочья, и теперь было прекрасно видно, что это все-таки человек, пусть и очень сильно измененный морфизмом. По крайней мере, кишки и органы торчали наружу, как у совершенно обычного эльфа. Да и кровь зеленая шла.
— Как? — взревел Вольха, зажимая рану, — как это возможно? Что за хрен?
— Поигрались и хватит, — усмехнулся я, — пора отправляться на тот свет.
— Почему нет, — оскалился оборотень, движение его было слишком быстрым и смазанным, так что единственное, что я успел сделать — это прикрыться обеими руками. Но враг и не думал атаковать. Вместо этого он поднес ко рту стеклянный пузырек, без донышка. Поняв, что в сосуде пусто, наверное, разбился во время драки, Вольха начал шарить по карманам. И когда достал еще один полностью черный, я понял, что сделать ничего не успеваю. Подхватив с пола меч, я бросился вперед, но огромная стальная булава меня опередила. Хруст ломаемой кости слился с протяжным выдохом, и, оглянувшись, я увидел Илью. Настоящего.
— Так, — пробормотал я, оглядываясь, — либо меня неплохо приложили по голове, либо в глазах двоится, либо ты настоящий. Очень на последнее надеюсь.
— Да, брат, — серьезно согласился воевода, входя в спальню, — теперь я вижу, что и ты настоящий. А это, что за тварь?
— Оно тобой притворялось, — прохрипел Владимир с кровати, Илья откинул полог, и я понял, что обвинять правителя в трусости или малодушии не стоило. На князе буквально живого места не было. — И судя, по всему, Добрыней тоже. Свяжи его да допроси с пристрастием.
— Понятно, — кивнул богатырь, — каких только мороков враги на нас не насылают. Теперь еще и это, — ловкими движениями он завернул руки противника за спину, а потом, не долго думая, оторвал от кровати кованую завитушку и загнул ее на запястьях Вольхи вместо кандалов или веревки, — некогда мне разговоры разговаривать. Бежать надо, князь. Враги совсем близко. Внешнюю стену уже пробили. Дружина вся во внутреннем дворе сражается.
— Бежать? — усмехнулся Гавр, перевязывая поврежденную кисть лоскутом из балдахина.
— Да, — настаивал Илья, — жизнь князя первостепенна. Потом под его знамена можно будет и ополчение собрать…
— Это все понятно, да только зачем? — острозубо улыбнулся король на все руки. — Ежель ваш враг не знает, как выглядит его собственный лазутчик, — он кивнул в сторону поверженного оборотня. — То почему бы тому, в кого он превращался, не добраться до лидера противника и не покончить со всем этим бедламом одним ударом? Так сказать — клин клином вышибить.
