В этом с девой было не поспорить. Кеварин — небесный край, где обитали ангелы — занимал северо-западную часть Срединного Континента; големы теснились на северо-востоке и уже не раз сужали свои границы, уступая часть земель Бартелиону; дурды и вовсе прятались в подземельях под непролазными горными массивами на восточных окраинах материка. Людские же королевства без лишней скромности заняли всю центральную и южную часть континента, но даже на этих просторах не могли как следует уместиться, то воюя между собой, то выпрашивая у големов Сат-Харима очередной кусок владений.
— А вам, значит, требуются для жизни особые условия? — догадался Линсон.
— Верно, — кивнула Сайтеми. — Крылья ма'аари — это вам не сорняк в огороде, они не станут распускаться где попало. Нам бы вообще не следовало покидать священных земель Кеварина, но обстоятельства — и иногда праздное желание повидать мир — заставляет небесный народ покидать границы родного края и оказываться в таких неприглядных местах, как ваше королевство.
— И что не так в Бартелионе? Полы редко подметаем?
Тут в разговор вмешался Алмейтор:
— Крылья ма'аари, имеющие волшебную природу, способны полноценно функционировать лишь в условиях облагороженного воздуха, что достигается благодаря особым свойствам уже упомянутого растения, на кеваринском языке именуемого нар'силеном. Проще говоря, ма'аари способны летать лишь там, где произрастают их священные деревья.
Манера речи этого существа была схожа с заумными формулировками учёных мужей, чего Линсон никак не ожидал от говорящей машины.
Сайтеми недобро зыркнула на голема, прервавшего её напыщенную речь, но затем вздохнула и призналась:
— Господин зен Калхуар говорит правду. Наличие в воздухе чудотворной энергии, излучаемой ветвями нар'силена, является неотъемлемым условием для здорового состояния наших крыльев. Поэтому, как только ма'аари переступает границу людских владений, его крылья начинают стремительно увядать, пока не превращаются в то, что вы видите в данный момент перед собой.
Сайтеми стыдливо отвела взгляд, не испытывая ни малейшего удовольствия от того, что пришлось раскрыть человеку свои слабые стороны.
— Да уж, не хотел бы я полагаться на волшебные штуковины, которые перестанут работать из-за нехватки каких-то особых деревьев, — хмыкнул Линсон.
— Не сомневаюсь. На этой земле они превратились бы в бесполезный мусор.
— Значит, всё это время вы странствуете по миру на своих двоих только из-за того, что больше нигде не растёт этот ваш жизнецвет. — Линсон покосился на ангела, и взгляд его упал на притороченный к поясу Сайтеми мешочек с семенами. — Постой, а что тогда мешает вам просто насажать этих деревьев по всему миру и спокойно себе летать, где вздумается?
