– Мы ждем, – нарушила молчание Джемма.
– Чего?
Она смотрела на меня, вздернув брови.
– Ну как же. Сейчас ты должен провести пальцем по стене и – сначала запинаясь и вполголоса, а затем все быстрее и громче – прочитать, что здесь написано.
– Ты перепутала меня с настоящим археологом. Я пасс.
– Вот и хорошо. А то вдруг это заклинание для вызова какого-нибудь древнего демона – в кино так часто бывает. Только демона нам сейчас не хватало.
– Есть идеи, что все это означает? – спросил Кен.
– Ни малейшей, – ответил я. – Кинкейд, говоря об иероглифах, имел в виду именно эти знаки, тут никаких сомнений. Но это не иероглифы, по крайней мере точно не египетские. Египет в то время был модным увлечением, отсюда и поспешные выводы. Не знаю, что это за язык. Может, финикийский? Анасази? Санскрит?
Покинув комнату, мы отправились в следующую, на противоположной стороне. Переступив порог, очутились в очередном, довольно узком коридоре.
– Эй, – сказал Кен, – а этот вроде как должен упираться в стену каньона?
– Верно. Правда, отсюда до стены путь неблизкий.
– Все равно стоит проверить. Гляди, еще какая-то писанина.
На сей раз символы были выбиты в строчку, футах в четырех над полом. Кен с Джеммой ушли вперед, а я задержался, разглядывая знаки и, да, ведя по ним пальцем, как будто это могло помочь. Если в комнате символы покрывали стену практически однородной массой, то здесь они были разделены на группы, каждая протяженностью фута по три. Это могли быть законченные предложения, или какие-то заметки, или инструкции. Настоящий ученый на моем месте бился бы сейчас в священном экстазе.
Если бы, конечно, вообще досюда добрался.
– О господи, – донесся до меня откуда-то издалека голос Джеммы.
Тут я понял, что уже прилично отстал, и прибавил шагу.
– Под ноги смотри, приятель, – предупредил меня Кен.
Они с Джеммой стояли, прижавшись к стене коридора. Сначала я удивился, но, подойдя вплотную, понял, в чем дело: никакого коридора впереди больше не было.
От налобного фонарика Джеммы было мало толку, поэтому Кен стянул с головы свой и тоже направил его в непроницаемую темноту.
– Это еще что, черт меня дери?
Ответ на этот вопрос оказался весьма неожиданным: вода. Целое озеро воды, настолько прозрачной, что под ее четырехфутовой толщей просматривался ровный каменный пол.
Я осторожно приблизился к краю и ощупал стены: обе были на удивление гладкими и расходились в стороны.
– По крайней мере, жажда нам больше не страшна, – объявил Кен.
