– И поэтому давайте его защитим. Я говорю сейчас не только об «Аномальных материалах», Фезер. Руководителям вашего фонда навряд ли захочется, чтобы его прочно ассоциировали с грандиозным скандалом, а таковой обязательно разразится. Потому что проникновение в любую пещеру в Гранд-Каньоне без официального разрешения властей – действие не совсем законное. Вернее, «абсолютно незаконное», иными словами – «уголовное преступление», если уж называть вещи своими именами. А коль скоро это пещера, которой нет на карте, наши риски возрастают раз в десять, и беспокоиться нам стоит не о мировом археологическом сообществе и не о радикально настроенных коренных американцах, а о ярых последователях современной науки, которые с удовольствием нас распнут.
– Я не поняла: что тебя больше беспокоит? – спросила Джемма. – Сохранность этого места или будущее программы?
Мы с Кеном повернулись к ней и хором ответили:
– Все вместе.
Пьер выключил камеру и поинтересовался:
– Ну и как мы в итоге поступим?
И тут все, как по команде, уставились на Кена. Молли нам как мать, это правда, но в случаях особой важности мы всегда бежим к папочке.
– Как ни прискорбно, – сказал Кен, – но этот придурок в распашонке прав. Мы еще толком не нюхали пороха, потому что ничего подобного не находили. То есть вообще ничего не находили, чего уж там. Так что придется соображать на лету. Сдается мне, пара-тройка громких статей на первой полосе нам уже обеспечена, так почему бы не убедиться в том, что они точно будут хвалебными? И потому заявляю: никуда я отсюда не уйду, пока не гляну на те коридоры хоть одним глазком. Я считаю, мы все это заслужили. И если в процессе я ненароком примну вековые залежи пыли – что ж, можете подать на меня в суд. Как тебе такой вариант, Нолан?
– Очень даже неплох.
– Тогда все слушайте мою команду: возвращаемся назад и снимаем, как Нолан входит в арку. – Кен посмотрел на меня, и его рожа растянулась в широкой ухмылке, которую он не мог сдержать, как ни старался. – Молодец, парень. А я, между прочим, всегда говорил, что ты не совсем безнадежен.
– И тебя слушали?
– Нет. Но есть шанс, что теперь послушают.
Он повел остальных вглубь коридора, а я задержался, чтобы еще раз взглянуть на залитые раствором булыжники. Ко мне приблизилась Джемма.
– От души поздравляю тебя, Нолан, – произнесла она. – Нет, кроме шуток. Но кое в чем ты ошибся.
– В чем же?
– Ты сказал, что единственный вопрос, на который нам осталось ответить, это – «Что дальше?».
