Когда пришло время дать прощальный концерт в Алберт—Холле, на концерт пришли родители Мича вместе с его дядей, также поступили и многие звёзды. Так в первые дни многие видные музыканты приходили посмотреть на Хендрикса с его Опытами, среди них — Кэт Стивенс (который был уже на высоте, когда те ещё только давали свои первые английские концерты), Chris Wood, Denny Laine и Dave Mason.
Пару недель спустя Джими объяснил мне, почему он согласился на проведение этих последних концертов в Алберт—Холле.
— Мне сказали, что это неплохая идея, во–первых, меня не было в Англии уже порядочное время, а во–вторых, это поддержит продажу моих пластинок. Ну, я и подумал, что с меня не убудет, а капусты подбросят, да и увидеть снова старушку Англию было мне приятно.
Но ни из–за капусты, а совершенно неофициально, Час Чандлер был там, на самом последнем концерте, чтобы только удостовериться, что всё в порядке. Именно из–за этого и поползли слухи, что Джими просил Чандлера вернуться и стать его менеджером, на что Чандлер ответил отказом.
Несмотря на то, что слухи не подтвердились, приятно, что люди так думали. Во–первых, Джими никогда не нравились методы Майка Джеффриса. Во–вторых, и это самое главное, Джими становился всё несчастнее в роли суперзвезды, мечтая снова оказаться среди своих старых друзей. Я уже писал о том, как летом 1967, встретившись на студии Эда Чалпина, мы снова записывались вместе, а в следующем году он испытал душевный комфорт, вернувшись ненадолго в свой родной город Сиэтл. И после развала Опытов, решив создать чисто чёрный ансамбль, пригласил своего старинного приятеля ещё по парашютно–десантному полку бас–гитариста Билли Кокса. Но совсем скоро снова вернул Мич Мичелла на его законное место и уже последние свои 12 месяцев играл в основном только с Коксом и Митчеллом.
Но об этом позже. А сейчас вернёмся в Алберт—Холл…
Номера, которыми Джими открыл этот концерт, были жёсткими и мощными, но постепенно темп стал стихать и вышел на блюзовую волну. Выступление длилось чуть более часа, но слушатели с таким воодушевлением его приветствовали, что вынудили его исполнить старые стандарты: Foxy Lady, Purple Haze, Fire и Hey Joe.
Как вы понимаете, слушатели сошли с ума, один парень так завёлся, что залез на осветительные фермы над сценой и начал там изображать какой–то дикий танец, пока его, под восторженные возгласы толпы, не снял один из рабочих сцены.
По выражению Valerie Mabbs, обозревателя из Record Mirror, этот понедельник оказался для Хендрикса кризисным в чахоточной лихорадке последнего концерта.
