о жизни
полной любви
в тот день, он впервые
взял в руки мою гитару
и я узнал
его путь не близок
не далёк
к его родной звезде
много испытаний
ему успеть пройти
в его
короткий срок
но почему?
за что?
нам грустно
без него
но он
оставил нам
что время не сотрёт
любим он
всеми нами
вот мой рассказ
но конца ему нет
вот Джими ушёл
но с нами он
мы помним его
как сейчас
вот его лисички
с ним на век
хотя все
чувствуем боль
пять лет
он сказал
но он не ушёл
а всего лишь умер
Как только я пропел последнюю строчку, Джими впал в такой восторг, что тут же потребовал, чтобы мы отправились на студию. Он захотел сам играть на всех инструментах. Накладывая разные инструменты, он добился того звучания, которого хотел. В итоге при записи он играл на всех инструментах, кроме ударной установки. Даже пел со мной дуэтом.
В Штатах запись не издана до сих пор. Зато успешно растиражирована в Европе — в Англии, Германии, Голландии и Италии, её издали даже в Австралии. Несколько дней спустя его смерти граммофонная компания Пате Маркони пригласила меня в Париж спеть Балладу о Джими по французскому телевидению в программе, посвящённой моему другу Хендриксу.
В Англии сорокопятка вышла уже после его смерти, и многие музыкальные критики вместе с поклонниками Хендрикса посчитали, что я написал её в память о нём в коммерческих целях. Не придумать более фантастического заявления, чем это, ведь видно, что поёт и играет сам Джими.
Многое из того, о чём Джими со мной говорил тогда, в 1965, я не понимал. О каком–то послании, и что прибыл он с ним из других миров. О том, сколько мы должны выстрадать прежде, чем наш дух возвысится и обретёт своё место в каком–то другом мире. Однако я видел, что какие–то силы помимо моей воли управляют нашей судьбой. С нами происходило столько невероятных совпадений, что я, в конце концов, уверился, что Джими совершенно необыкновенная личность.
Мы продолжали работать в самых известных клубах Нью–Йорка и однажды мы обнаружили, что находимся снова на прослушивании.
Одним из самых посещаемых мест с конца 1965 и в 1966 был клуб Ondines на Ист-59–й улице.
Его облюбовали английские группы, которые тогда начали приезжать на гастроли в Штаты, и их становилось всё больше и больше. Одну из этих многочисленных групп звали The Animals, это была английская супер–группа, приобретающая популярность и у нас в Америке тоже.
Всё чаще я стал замечать, что люди начали с восхищением обсуждать игру Джими. Честно говоря, было на что посмотреть и что послушать, но ребята из The Animals как–то по–особенному внимательно за ним наблюдали. В эти дни мы работали в Ундинах, и они стали приходить каждый вечер и о чём–то толковать с Джими за столиком в дальнем углу.
