Это случилось за год до окончания школы. У меня было около двадцати предложений от разных университетских спортивных обществ, но по некоторым соображениям, и к огромному неудовольствию моёй тёти, выраженному в очень резких словах в мой адрес, я решил «отправить гореть их в аду вместе с университетом».
Передо мной замаячил призрак службы в армии, к чему я был совершенно не расположен — бесконечные тревоги, ползание на животе и спаньё в грязи. Спасибо, но это не для меня.
Оставалось наняться добровольцем и я записался в Американские ВВС. Так я попал в Северную Африку, Европу и Японию. Я так увлёкся этой страной, что выучил японский. И когда попал в самую глубь Японии, с лёгкостью общался с простым населением этой удивительной страны.
Демобилизация застала меня в Калифорнии, я сидел и представлял себе, что мне делать дальше.
Я пел в одной группе, мы участвовали в съёмках низко–бюджетного фильма, если мне не изменяет память, назывался он Pop Girl. Конечно, он никуда не номинировался, но съёмки проходили весело. Работая в группе, у меня была крыша над головой и еда на столе, бобы по 16 центов за фунт. Это длилось неделями. Эти бобы до сих пор мне снятся.
В те годы шикарно не жили. Полиция Лос—Анжелеса была достаточно строга, прогулка по улице после 10–ти вечера была гарантией, что тебя заберут. И при этом тебе не нужно было прикладывать усилие, просто быть там и быть чёрным. Вот они на своей машине, вот они заметили двух чёрных парней и, бац, они уже здесь, едут по тротуару прямо на тебя. Их набирали, в основном, из Южных Штатов и они не церемонились с чёрнокожими. Мне они очень напоминали отряды СС.
Это приводило меня в уныние, будто со всех сторон на тебя смотрят плакаты «В Калифорнии у тебя нет будущего». И я, рассовав по карманам остатки денег после покупки билета на грейхаунд, отправился в Нью–Йорк. Описать поезду на автобусе в 3 тысячи миль нет возможности, я до сих пор не понимаю, как я её осилил.
Было самое начало 1963, когда я добрался до города, устроившись в YMCA (христианском центре) вместе со своей повидавшей виды гитарой и ещё теплящейся где–то в глубине моего сердца надеждой. Плата за ночлег была мизерная, что спасло меня от ночей в Центральном парке, но со временем, когда деньги покинули мои карманы, я всё же, стал жителем парка.
Я начал кружить по клубам и другим местам, где мог бы встретить подходящих музыкантов для своей группы. Так я встретил одного, затем другого, с кем бы я мог сыграться. Встретив агента, мне удалось заинтересовать его своим проектом и убедить его в жизнеспособности моей группы.
