— Немного, — шепчет она с улыбкой.
Инструктор тянет рычаг, и шар начинает отрываться от земли и набирать высоту. Мы с Эмили подошли к краю корзины и стали смотреть на всё вокруг. Остуда лучше видно город, дворец, воздух холоднее и есть ветер. Когда верёвка, которая страхует шар, чтобы тот не улетел, кончается, мы остаёмся на одной высоте, я достаю из кармана маленькую камеру и прошу инструктора нас сфотографировать. Я обнимаю Эмили и её светлая энергия счастья и радости передается и мне.
После того как мы вдоволь нафотографировались мы с Эмили снова стали любоваться видом, она обнимает меня и я обнимаю её. Вдруг она целует меня в щёку и обнимает меня за шеею, и это было настолько мило, что и большего мне не нужно.
— Спасибо! — Шепчет она. — Это, безусловно, самый лучший день в моей жизни.
И наступает тишина, не та, которая появилась у нас с Вики, эта тишина другая. Мне комфортно и я просто знаю, что ей тоже. Мы стоим обнявшись, смотрим на красоту и слушаем тишину.
— Я люблю дождь, снег, цветы. Я люблю солнце. В каждом есть прекрасное. Нужно просто увидеть это и я вижу, всегда, но сейчас это что-то особенное, никогда такого не чувствовала, — шепчет она.
— Я тоже, без этого мир уродлив. Я вспомнил, что тоже размышлял об этом ночью, удивительно, как люди могут быть похожи в мыслях.
Когда инструктор сообщает нам, что мы спускаемся, я предлагаю Эмили вызвать машину и ехать на ней, но она не думав, оказывается.
Во дворец мы возвращаемся, когда уже стемнело. Похоже, что назад мы шли ещё дольше, но это было прекрасное время. Мы держались за руки, Эмили могла засмеяться без причины и по неволе я смялся тоже. И именно этим она красива. Нет, не как девушки в журналах, она не красива за что-то временное в её внешности. Она красива тем, как она мыслит. Она красива тем, как загораются её глаза, когда она говорит о чём-то, что она любит. Она красива из-за её способности заставлять других людей улыбаться, не прилагая к этому особых усилий и даже, когда тем грустно думаю, они не устоят. Она красива до глубины души.
— Похоже, мы опоздали на обед, — с улыбкой замечает она, когда мы заходим в погрузившийся в тишину дворец.
— И на ужин, — ухмыляюсь я. — Но если ты голодна я попрошу, чтобы тебе принесли еду в комнату.
— Нет, — отмахивается она. — Это было невероятно, я столько всего почувствовала, но не голод, ему там было не место. Спасибо. — Я потянул её за руку и теперь мы достаточно близко к друг другу, чтобы поцеловаться, но она резко поворачивает голову и я целую её в щёку.
