— Конечно, но Чарльз сказал, что я выгляжу вполне хорошо и даже лучше него.
— Да он выглядел сегодня просто ужасно, — говорю я, чуть хмурясь.
— Мне нужно тебе кое-что сказать, — не нравиться мне его тон. Точно с таким же тоном он рассказал мне про то, как Кай свалился с лошади. Я с опаской смотрю на него.
— Ты же знаешь про нападения на Францию? — Осторожно начинает он.
— Да, конечно.
— Ну, так вот, Хонор попросил у нас помощи и мы с Чаком едем к нему, — устало говорит он, но эти его слова просто вводят меня в ужас.
— Нет! — Твёрдо говорю я, смотря на мужа. Он рехнулся?
— Я знал, что ты это скажешь, но уже всё решено, — Алекс сильнее сжимает свои руки на моей талии, чтобы я не убежала от него.
— Вы никуда не полетите! Нет Алекс. Ты понимаешь, какая это опасность!? Для тебя, для Чака?
— Франция нуждается в нашей помощи, Хонор мой друг и твой тоже, нужно помочь.
— Но не рискуя же собственной жизнью! Вас могут убить,… это ты понимаешь? — Я стихаю, в моём голосе больше нет твёрдости.
— Всё будет в порядке, им незачем наподдать на нас.
— Алекс, прошу, не надо! — Я положила ладони ему на грудь. Одна мысль о том, что с ними может там произойти, просто убивает меня изнутри.
— Всё уже…
— Поговорим завтра, — мой голос уже похож на мольбу, — когда у нас будут свежие головы. Хорошо?
— Да, хорошо, — устало говорит он.
Но, кажется, они и вправду всё уже решили, но как я смогу просто сидеть здесь одна и ждать вернуться они целы и невредимы, или их там подстрелят? Не знаю с чего у меня это дурное предчувствие, но думаю, если оно у меня есть, значит, оно неспроста.
Я не твоя!
За свои восемнадцать лет я никогда не терял родных, думаю, это большая удача, но рано или поздно приходиться прощаться, как бы нам того не хотелось. Сегодня я понял, какого это, терять людей, которых любишь. Хоть я и был готов к его смерти,… это всё равно не может не разбить меня на жалкие кусочки.
Сегодня ночью в три ноль три раздался звонок в папином кабинете, мама подошла к телефону и сняла трубку, это была Оливия. «Джейсон умер, — сказала она. — В своей постели, его только что увезли».
Потом мама разбудила папу, а сейчас она разбудила меня и рассказала мне всё это и вышла из моей комнаты к отцу. Честно, я думал, что буду чувствовать себя гораздо хуже, наверное, я ещё не полностью осознал то, что дедушки больше нет.
Приглушённая лампа освещает рабочий стол и стену с фотографиями, теперь я смогу видеть его лишь на фотографиях, напоминать, освежать воспоминания, чтобы те окончательно не стёрлись.
