— Расскажи что-нибудь, я хочу тебя послушать, — раздаётся в тишине её голос, когда я обнимаю её за плечи и привлекаю ближе к себе.
— Странно, что я сразу не уделил тебе особого внимания, — говорю я, когда проходит несколько минут полной тишины.
— Нет. Не странно. Может потребоваться 20 первых свиданий, прежде чем ты найдешь девушку, которая тебе понравится. Но на 21 ты думаешь, что это судьба, но ты едва ли знаешь, что ты один из её двадцати первых свиданий.
— То есть…
— Нет, — засмеялась она. — У меня не было первых двадцати свиданий, это мой первое, и мой первый поцелуй, — перебирая мои пальцы, смущённо говорит она. — Мне даже как-то стыдно, что в свои, 17 я прежде не целовалась с парнем.
— Это не стыдно, — уверяю её я. — Наоборот это прекрасно. Ты не вешаешься на шею каждому, кто проявляет к тебе симпатию. Ты умница.
Она легко смеётся и обнимает меня, поставив бокал на пол. Её голова касается моей груди и наступает невероятное спокойствие и умиротворение.
— Как же долго я этого ждал. Ждал ту, которая будет сидеть со мной на крыше в 2 ночи, разговаривать, слушать медленные песни. Ту, которой я смогу доверять, ту, которая будет любить меня так же сильно, как я буду любить её. — Моё сердце затрепетало и, включив музыку, я поднимаюсь на ноги и подаю ей руку. — Я хочу потанцевать с тобой.
— Да, только умоляю, не подходи к краю я ужасно боюсь высоты! — Её смех похож на звон колокольчик и когда музыка начинает играть, она восклицает от восторга. — Это одна из моих любимых песен! Только учти ни танцевать, ни петь я не умею.
— Я знаю эту песню, — узнав мелодию, говорю я. — Это A Thousand Years.
Я кружу её в танце, а она иногда подпевает песни. Она не умеет танцевать и если бы я не владел этим танцем с детства то уже давно бы остался без ног, а вот на счёт пения она ошиблась. У неё очень красивый голос.
Прокручиваю под своими руками и снова соединяю наши ладони. Она неуклюжа, но она настоящая. Мне просто нравится держать ладони этой девушки, которая кажется необыкновенно милой, потому что я очень много думаю о ней. И сейчас всё остальное пусть катится к чертям.
Песня заканчивается, и Джульетта отходит на шаг от меня и делает книксен. Я целую тыльную сторону её ладони.
— Ты вся дрожишь, — говорю ей я и притягиваю ближе к себе.
— Возможно это не только от холода а от того что что-то странное происходит со мной, — стуча зубами шепчет она. — От того что ты рядом.
— Нет, дорогая, думаю это именно из-за холода. Пора спускаться.
