Мир приключений, 1925 № 01 | страница 18
Такое блестящее, даже — аристократическое общество, само собой, не могло восседать за пустым столом. Стояли тут разные торжественные бутылки, извлекаемые хозяином гостинницы в особых случаях, именно — в подобных настоящему, когда капитаны, народ вообще недолюбливающий друг друга по причинам профессионального соревнования почему-либо сходились попьянствовать.
Эстамп был пожилой, очень бледный, сероглазый, с рыжими бровями, неразговорчивый человек; Рениор, — с длинными, черными волосами и глазами на выкате, напоминал переодетого монаха; Чинчар, кривой, ловкий старик с черными зубами, с грустным голубым глазом, отличался ехидством.
Трактир был полон; там — шумели, там — пели; время от времени какой-нибудь, веселый до беспамятства, человек направлялся к выходу, опрокидывая стулья на всем пути; гремела посуда; и в шуме этом два раза уловил Дюк имя «Битт-Бой». Кто-то, видимо, вспоминал славного человека. Имя пришлось кстати: разговор шел о затруднительном положении.
— Вот, с Битт-Боем, — вскричал Дюк, — я не убоялся бы целой эскадры! Но его нет. Братцы капитаны, я, ведь, нагружен, страшно сказать, взрывчатой пакостью. То есть, не я, а «Марианна». «Марианна», впрочем, это я, а я — это «Марианна», так что я нагружен. Ирония судьбы: я — с картечью и порохом! Видит бог, братцы капитаны, — продолжал Дюк мрачно одушевленным голосом, — после такого угощения, какое мне поднесли в интендантстве, я согласился бы фрахтовать даже сельтерскую и содовую.
— Капер снова показался, — третьего дня — вставил Эстамп.
— Не понимаю, чего он ищет в этих водах, — сказал Чинчар; — однако, боязно подымать якорь.
— Вы чем же больны теперь? — спросил Рениор.
— Сущие пустяки, капитан. Я везу жестяные изделия и духи. Но мне обещана премия.
Чинчар лгал, однако. «Болен» он был не жестью, а страховым полисом, ища удобных места и времени, чтобы потопить своего «Пустынника» за крупную сумму. Такие отвратительные проделки не редкость, хотя требуют большой осмотрительности. Капер тоже волновал Чинчара, он получил сведения, что его страховое общество накануне краха и надо поторапливаться.
— Я знаю, чего ищет разбойник, — заявил Дюк. — Видели вы бригантину, бросившую якорь у самого выхода? «Фелицата». Говорят, что она гружена золотом.
— Судно мне незнакомо, — сказал Рениор. — Я видел ее, конечно. Кто ее капитан?
Никто не знал этого. Никто его даже не видел. Он не сделал ни одного визита и не приходил в гостиницу. Трое матросов «Фелицаты», преследуемые любопытными взглядами, чинные пожилые люди, приехали с корабля в Лисс, купили табаку и более не показывались.
