Мир приключений, 1925 № 03 | страница 16

— Говорил я вам, что не останусь v вас, ослы вы этакие!

От людей, заслуживающих доверия, и от мясника, снабжающего провизией несчастных обреченных, я узнал, что Попугай по-прежнему остался таким же неукротимым и гордился своим безобразием. Вид его был ужасен, так как у него был особый род проказы, называемой «львиной головой». Вся кожа на лице, вместе с бородой и усами, растягивается и превращается в пузыри, наполненные гноем и кровью. Зрелище кошмарное! Глаза выходят из орбит и слезятся. Вольной слепнет и испытывает страшные мучения. Стричь волосы опасно для парикмахера, и они превращаются в гриву. И у больного, действительно, получается как бы львиная голова, каррикатурная и искаженная.

Попугай впал в бессознательное состояние, и конец его был ужасен. Его принуждены были запереть в конуру. Товарищи по несчастью бросали ему пищу, как собаке. Съедаемый проказой, Попугай в течение трех дней кричал, умоляя о смерти. Однажды утром его нашли мертвым: он задохся, уткнувшись лицом в песок!

Бывший священник замолчал. Он с трудом переводил дыхание… Ночь, была великолепная; против нас, на другом берегу, Альбина готовилась ко сну… Огни на Карантинном острове казались едва мерцающими лампадами… Каторжник тихо прошептал:

— Ах, что за судьба!.. Там, против меня — прокаженные, ад… здесь— позор, горе, забвение… Наверху — это чудное небо… Небо…

Послышался ружейный выстрел.

— Не волнуйтесь, это, вероятно, охотятся за каким-нибудь беглецом… — прибавил он спокойно.

КОЛОКОЛЬНЫЙ СИГНАЛ ДЛЯ АКУЛ

Я бежал, преследуемый роем больно жалящих мух (ужасные тропические осы) и, перейдя через грязный ручей, где трепыхались огромные черные крабы, укрылся, здравый и невредимый, в бывшем каторжном лагере Куру, расформированном по капризу ретивого медицинского инспектора.

Куру находится в двадцати двух километрах от Кайенны, при устье реки, против островов Спасения. У меня назначено было гам свидание с моими товарищами по путешествию.

После такой быстрой ходьбы удушливое утро казалось мне еще более тяжким.

Администрация оставила в лагере пять или шесть военных смотрителей и человек тридцать старых каторжников, занятых перевозкой в Сен-Лорен на Марони годного еще инвентаря. Напрасный труд! Без всякого основания разрушали то, что было создано пятнадцатилетней работой. Так обстоят дела во французской Гвиане, где девственный лес мало по малу властно отвоевывает у человека то, что создано его гением.

Отдохнув и освежившись чудесным замороженным пуншем, я пошел бродить один по пустынному лагерю.