Однако эмоции эмоциями, но наша беспокойная гарнизонная действительность не дает нам права вкусить все прелести триумфа. А посему приказываю: привести себя в божеский вид, тщательно вычистить личное оружие и осуществить генеральную уборку на боевых постах. Через три часа встречаемся в актовом зале на праздничном обеде. Ответственным за это мероприятие назначаю капитана Бухарина. А сейчас мне срочно нужен старший лейтенант Волков?
— На связи командир, — тут же отозвался по «громкой» начальник медицинской службы.
— Хватай реанимационный чемоданчик и дуй в «реакторный»! У Кочетыгова во время запуска энергоблока случился сердечный приступ.
— Сер, — вклинилась в эфир Венера. — После разовой инъекции адреналина он потихоньку выкарабкивается.
— Все равно немедленно госпитализируйте его и проведите полное обследование. Отряд не может потерять героя. Остальным — выполнять мой приказ! Да, совсем вылетело из головы. Разведывательно-диверсионная группа сегодня отвечает за концерт. И самое главное господа хорошие: ни одна душа, ни под каким предлогом, не должна появиться на космодроме. Это приказ! Со мной встречать пополнение идут: лейтенант де Базиде, капитан Бухарин и ефрейтор Веселова.
С экрана посыпались возгласы возмущения. Потому что желающих взглянуть на новобранцев хватало с лихвой. Особенно не стесняясь в выражениях, обсуждал решение командира, чемпион базы по рукопашному бою рядовой Сотник.
— А ну, захлопнули пасти, старые корабельные крысы. У многих уже седина в голову, а туда же — покрасоваться перед салагами. Шмыг по норам и чистить свои дырявые шкуры, а не то вместо праздничного обеда и концерта проведем комплексный строевой смотр с одновременной сдачей зачетов по физической подготовке.
— Да в легкую, командир! — Хихикнула Веселова, и враз прикусила язык, узрев разгневанный взгляд начальника с монитора.
— Разрешите обратиться сер? — ни как не мог успокоиться рядовой Сотник. — Неужели я не достоин, хоть одним глазиком взглянуть на молодое пополнение?!
— Конечно же, достоин Иван Иванович! Уж кто-кто, а ты больше всех этого достоин. Однако други мои верные, а давайте-ка мы посмотрим на это предложение с другой стороны и представим себе на миг, о чем подумают новобранцы, узрев его восторженное и испещренное шрамами лицо в шлюзовой камере.
Такого богатырского хохота стены базы не слыхивали со дня ее основания.
Сотник же покраснел от смущения и, немного побухтев все-таки смирился с доводом начальника:
