Мои сверстники и я, не долго раздумывая, записывались в Красную армию до начала Великой Отечественной и в ходе ее. Многие друзья, товарищи, сверстники не вернулись с полей сражений. Мое поколение называют поколением, вырубленным войной. И после войны не щадя живота своего люди моего времени восстанавливали из руин дома, колхозы и МТС[2], шахты, рудники, заводы. Они выдвинули из своей среды выдающихся мастеров культуры — ученых, писателей, композиторов, художников, артистов, — рабочих, крестьян…
Честная память…
Время и события оставили рубцы на сердце моего поколения… Несмотря на все это, вопреки дикостям и мерзостям, которые пришлось пережить, мои сверстники остались верны до конца идеалам своей юности и молодости. В этом я убежден.
Время придет! Наш великий народ одолеет недуги нынешнего времени. Он разберется и в реставраторских замыслах новоявленных «друзей народа» из так называемых демократов. Эти новоявленные деятели истории забыли напоминание Гёте: «Чтобы что-нибудь создать, надо чем-то быть».
…Горя людского насмотрелся я немало. Страну свою, да и другие страны и континенты, я облетел на самолетах, изъездил в поездах, объехал на лошадях, ишаках и собаках. А сколько человеческих судеб прошло передо мною! Я знал труд волжского плотогона и цементника, московского лекальщика, магнитогорского металлурга, колхозника с сусанинских бедных почв и с Черноземья Кубани. Бывал в чуме у эвенка и делил с ним сухую лепешку. Сидел на званых обедах во дворцах и резиденциях. Спал в цыганской кибитке под открытым небом и купался в мраморных ваннах фешенебельных отелей Лондона, Парижа, Токио, Ниццы… И где бы я ни был, куда бы ни забрасывала меня судьба, повсюду я чувствовал себя сыном своего народа, своей милой Отчизны.
Глава I
ВСЕ НАЧИНАЕТСЯ С ДЕТСТВА
В нижнем течении матушки Волги, в ста сорока километрах выше Саратова, на правом ее берегу, между гор Приволжской возвышенности расположился город цементников Вольск. На окраинах его стоят цементные заводы — вверх по Волге — «Большевик» и «Коммунар», вниз — «Красный Октябрь» и «Комсомолец». Вот в рабочем поселке завода «Комсомолец» я и родился в 1920 году — в год страшной засухи, а с ней и зловещего голода, охватившего тогда Нижнее Поволжье.
Неповторимы своей красотой тамошние места. Над широкой, сверкающей под горячими лучами солнца гладью Волги высится Ечина гора, с которой открывается даль Заволжья, подернутая голубой дымкой. Смотришь, а ребячье сердечко рвется наружу в эти дали, внутри все поет волей вольною, хочется кричать от восторга, от избытка чувств… А внизу, под тобой, разместился завод, казармы
