Пусть я фактически и не был членом группы, моё положение роуди часто давало мне преимущество перед ребятами. Эти девочки жаждали познакомится со зверями поближе, но обычно сразу после окончания концерта их увозили в гостиницу, а меня оставляли паковаться на радость поклонницам, которые набивались за кулисы в надежде найти там своих кумиров. Таким бы раскладом у себя дома, в Англии, я бы с лёгкостью воспользовался, но здесь, в Штатах, гостиницы, в которых останавливались The Animals, были также на осадном положении, как и закулисья концертных залов. Девочки просто вставали лагерем и устраивали дежурства напротив окон музыкантов. Ребята были своего рода заключёнными в своих гостиничных тюрьмах, и когда им хотелось общения, меня отсылали на охоту, и я доставлял им дичь. В чём и заключалось моё преимущество: свобода выбора. Я был гостеприимными воротами Зверей. И обладая некоторым шармом, я сам не испытывал трудности уговорить какую–нибудь красотку разделить постель с шестым зверем.
Иными словами, в эти наши первые гастроли нам выпала изрядная доля женского внимания. Мы были молодыми дурнями, которым Судьба посылала таких роскошных девушек, каких нам не приходилось ещё встречать, и мы были благодарны ей за это, но шок очень скоро прошёл. Мы стали вести с ними некую игру, чтобы удостовериться, которая из них лучшая в постели.
Однажды вечером мы с Эриком остались одни в номере, пили, курили, смеялись и всё такое. Мы хвастались, предоставляя друг другу доказательства этих лёгких побед и заявлений одно нелепее другого. И вот вдруг в наших головах созрел план. Не помню, кто именно предложил это, но идея эта расцветила наше вынужденное пребывание в гостиницах на весь следующий месяц.
Каждому из нас был выдан чистый листок бумаги, и каждый нарисовал на своём листе большое улыбающееся лицо. Под носом мы прилепили кусочек двустороннего скотча. Зачем? Чтобы прилеплять волосы. Чужие волосы. По одному волоску с каждой женщины, с которой мы переспали за тот месяц. Каждый внёс по сто долларов в свинью–копилку, и мы прилепили наши портреты внутри гастрольного автобуса. Победителем станет тот, у кого будут к концу месяца самые пышные усы.
Не помню, чтобы я очень усердствовал в этом направлении. Но без хвастовства, в наших постелях перебывало много женщин, думаю, за тот месяц не около семи–десяти, а около семидесяти. Но, как я уже говорил мы были самоуверенными дурнями и испытывали полнейшее разочарование, когда попадались чисто–выбритые а–ля–бразилийки, и урожай, как говорится, погибал на корню.
