Копы оседлали свои харлеи и исчезли в наступивших сумерках, сверкая жёлтыми и красными огнями своих мигалок. Длинноволосая молодёжь одета по–индейски. Большинство парней по пояс голые, без футболок — ночи здесь тёплые, а воздух, словно он мягкий. Ремни, пояса плетёные с вышивкой, самодельные, джинсы и ковбойские сапоги. Чёрные, местные, те кто жили здесь до вторжения этой молодёжи, в основной своей массе детей убежавших из дома и прибывающих сюда со всех уголков Америки, совершенно смешались с толпой и у некоторых бумажные пакеты с самодельным дешёвым вином, которое они производят без намёка на виноград. Но вот что меня более всего удивило, здесь, на территории Соединённых Штатов Америки — свободное общение без различия расовой либо этнической принадлежности. Абсолютно никакого напряжения или неловкости.
Вдруг небольшая дверь, ведущая за кулисы, открывается и вижу голову с копной волос, повязанную разноцветной тесёмкой, принадлежащую девушке в голубых джинсах и обтягивающей маечке, кивающую в мою сторону, видимо, старающуюся обратить внимание копа на меня. Палец, сначала показывающий в мою сторону, теперь манит меня, приглашая подойти. Знакомое лицо, где–то я его уже видел. Не могу вспомнить где. Нет, не помню.
— Эй, Эрик, — позвала она меня с сильным южно–техасским выговором, — скорее, давай, тебе разрешили войти.
Я подошёл, она взяла меня за руку — пальцы в кольцах, браслеты на запястьях. Подставила щёку для поцелуя и увлекла внутрь.
— Джуди где–то здесь, наверху, но хотела, чтобы я спустилась и проводила тебя. Я — Джанис, пою со Старшим Братом и Держателями Акций.
— Джанис Джоплин? — переспросил я. — О, я много о тебе слышал.
— А ты — Эрик Бёрдон из Animals? — воскликнула она. — Я тоже наслышана о тебе.
Мы оба прыснули от смеха.
— Рада с вами познакомиться, мистер Бёрдон, — сказала она, даже немного усиливая свой южный акцент.
Она пожала мне руку, с силой встряхнув. И я почувствовал что–то оставленное ею в своей ладони. Взглянул — пурпуровое сердце осталось в моей руке.
— Вот, возьми, хорошо забирает, — произнесла она. — Оузли, тебе понравится, настоящее хорошее дерьмо.
Я сунул его в рот и положил под язык. Сладковатый запах марихуаны медленно плыл, растекаясь по лестнице, пока я поднимался, чтобы попасть в главный зал.
Я стянул куртку, завязал рукава на поясе и огляделся.
— Ого, Джанис, невероятно, просто невероятно!
— Да–да, идём, — тянула она дальше. — Джуди ждёт тебя за кулисами.
