Звали её Анджела Кинг. Англо–индианка. Чем она завела меня, не поверите. Ещё в пятнадцать лет, будучи подростком, я поклялся себе, что первой вещью, которую я испытаю в своей жизни, станет глубокое, запоминающееся, выразительное и сильное эротическое чувство по отношению к представительницам каждой этнической группы. Совершенно определённо существует громадная разница между дамочками, толкущимися за кулисами сценических площадок, и теми, кто иногда фантастическими путями оказываются или в твоей постели, или даже в твоём туалете, или у порога дома твоих родителей. Громадная разница между первыми и бандами лондонских тусовщиц, называющих себя твоими подругами, и которых ты видишь на всех официальных приёмах и неофициальных вечеринках, готовых каждый вечер предоставить тебе своё тело для любых твоих фантазий. Говоря о них, я имею в виду таких, как Кати Этчингем Хендрикса. С ней я познакомился ещё до Джими и сразу мы стали очень близкими друзьями. Но когда она влюбилась в него, мы виделись уже постоянно. Ещё Линда Кит из Нью—Йорка. Человек свободолюбивый, самостоятельный, сильный характер. Помню, как–то в гаме одного из нью–йоркских клубов она наклонилась к моему уху и, пытаясь перекричать шум, поделилась со мной своими откровениями:
— Да, я — групи, можешь называть меня так, мать мою, групи. Я уже с восьми лет групи для Джона Ли Хукера!
Это та самая девушка, которая высмотрела в Нью—Йорке среди всех прочих Хендрикса и уговорила Час Чандлера пойти с ней и послушать его. Вот кто в действительности открыл Джими. Ах, и Энджи была одной их таких девушек. Одной из истинных дам в этих бандах, любящей и уважительной. Энджи была всегда рядом, на каждой стоящей вечеринке, на каждом значительном событии.
В первый же раз, как я увидел сосочки Анджелы, моё сердце остановилось. Она сидела на ступеньках кинотеатра в Вест–Энде на премьере фильма, снятого нами в Польше. Майк Джеффери, гений своего дела, постарался, и получилась небольшая шикарная bona fide премьера, были приглашены известные лица, Джули Кристи пришла. Среди сидящих на ступеньках и Анджела. На ней маячка с глубоким вырезом и оттуда, где стоял я, чуть выше её, на лестнице, каждый раз как она двигала рукой, видны были очертания её прелестных остреньких сисечек.
