«Сегодня так холодно. Вокруг всё белоснежное, словно чистое полотно. Почему я это замечаю только сейчас? Природа будто даёт надежду, напоминает, что выход есть. Моя семья… Я убежала, я спаслась. Выпрыгнула из окна четвёртого этажа, стёрла руки в кровь, еле в сознании. Вот только зачем мне это? Тот монстр. Он убил моих сестёр без капли жалости или сожаления. Я бы справилась с подельниками Лорина, но с ним — вряд ли… Тем более Оля взяла с меня обещание больше не убивать. Раньше я не понимала, зачем люди делают это, но сейчас самоубийство кажется мне наилучшим выходом. Одно движение, один шаг, и всё закончится. Больше нет смысла жить… Не хочу, чтобы меня убили эти подонки… Лучше самой свести счёты с жизнью. Отбрось свои мысли и сомнения и сделай это! Но что потом? Накажут ли мерзавцев за их преступления? Будет ли кто-то плакать обо мне и сёстрах? Почему Лорин не убил меня? Хотел поиздеваться надо мной? Развлечься? Они ведь до сих пор преследуют меня. Я слышу лязганье мечей неподалеку. Вампиры нашли их? Хотя, уже всё равно. Глупо и наивно, но надеюсь, когда-нибудь этот мир станет лучше. Но меня в нём не будет. Один шаг… Больно будет всего мгновение… Главное — правильно упасть…»
Последние слова девушка произнесла несколько раз, словно мантру, и, выдохнув, закрыла глаза. Слегка качнувшись вперёд, тело потеряло равновесие и начало падать. Всё кончено. Ничего не исправить, ничего не вернуть, не встретить новый день. Лишь один путь. Путь в никуда. В эту секунду, на этом месте, в этот холодный февральский вечер.
Брюнетка почувствовала, что кто-то схватил её за край одежды и резко потянул назад. Медленно открыв глаза, она безэмоционально посмотрела на своего «спасителя». Её встретил холодный взгляд алых глаз, что пронизывал тело насквозь, показывал своё презрение и превосходство…
«Я ещё живая. Чёрт. Этот вампир — Вальдо Джиллес — последний, кого я бы хотела видеть. Из-за темноты его глаза будто горят адским пламенем. О чём он сейчас думает? Вопрос, на который никто не может дать ответ. Видимо, о недавнем происшествии стало известно. Значит, меня будут допрашивать. А если Джиллес знает и про сестру, то мне светит пожизненное заточение в тюрьме или публичная казнь. Я ведь чисто теоретически связана с повстанцами, но это не оправдание. Вот ведь! Только что хотела умереть, но сейчас вновь переживаю за свою шкуру. Не нужно было так долго колебаться, а сразу сигануть с моста и дело с концом! Что уж сейчас думать, успею ещё… Не знаю причины, но кажется, будто в душе образовалась пустота. Ничего не чувствую.»
