Струи дождя наотмашь хлестали по лобовому стеклу. Дорога раскисла. Водитель что-то бормотал под нос и, проклиная Гитлера, пытался ускользнуть от очередной колдобины. Матвеев не обращал внимания ни на него, ни на сумасшедшую тряску и ушел в себя. Он искал причину срочного вызова, не находил и, устав от предположений, положился на судьбу. Прибыв в Управление, доложил дежурному и поспешил в кабинет к Устинову. Не успели они переброситься парой фраз, как их затребовал Зеленин.
В приемной им не пришлось ждать, генерал освободился и пригласил к себе. Устинов открыл дверь тамбура и пропустил вперед Матвеева. Тот вошел в кабинет, представился и по лицу генерала попытался понять, к чему готовиться. Его суровый вид не сулил ничего хорошего. Пожав руку, Зеленин пригласил Матвеева к столу заседаний. Рядом присел Устинов. Генерал, выдержав долгую паузу, начал разговор с дежурного вопроса.
— Александр Иванович, как складывается оперативная обстановка на объектах и в их окружении?
— Товарищ генерал, руководящий и оперативный состав отдела Смерш по 47-й гвардейской стрелковой дивизии осуществляет оперативно-боевую деятельность, исходя из… — начал доклад Матвеев.
— Погоди! Погоди с этим, Александр Иванович! — остановил Зеленин, и в его голосе зазвучали непривычно мягкие интонации. — О результатах работы отдела я знаю из твоих докладных. Ты мне скажи, как у тебя дела на семейном фронте?
— В каком смысле, товарищ генерал? — был озадачен таким неожиданным поворотом Матвеев.
— В прямом, Александр Иванович. Ты же не монах. Как семья?
— Нормально, им не привыкать к переездам.
— Значит, говоришь, не привыкать. Как чувствует себя Антонина Георгиевна? Как сын? Уже обжились?
— Потихоньку осваиваются.
— Может быть, есть какие-то проблемы, трудности?
— Все нормально, Павел Васильевич, разве что у сына со школой…
— А что такое?
— Учителей не хватает, по физике и биологии.
— М-да, есть такая проблема, — признал Зеленин и уточнил: — Что еще беспокоит?
— В остальном все нормально, товарищ генерал, — заверил Матвеев и уже не знал, что и думать.
А Зеленин продолжал говорить загадками.
— Александр Иванович, а как ты посмотришь на то, чтобы поменять место и характер службы?
— Ну… — помявшись, Матвеев ответил: — Товарищ генерал, я человек военный, как прикажете, так и будет!
Зеленин оживился, суровые складки на его лице разгладились, и он отметил:
— Молодец! Другого ответа я и не ждал.
— Спасибо, Павел Васильевич! Разрешите вопрос?
