— Так! Хватит! Нужно взять себя в руки! — прошептала себе в лицо. Тряхнула головой и хлопнула себя по щеке. — Вот! Так-то лучше. Я иду! — последнее крикнула сильнее, чтобы проводник услышал.
Ехали долго: около часа, может больше. Проехали тот поселок Северный, где были в последний раз.
Анна откинулась на спинку сидения и, закрыв глаза, слушала музыку в плеере. Говорить с Денисом после вчерашнего не хотелось, да и он не особо горел желанием. Молча вел машину.
Пока укладывали вещи, сказал ей всего несколько слов.
Тогда ему позвонили и Разумов, отойдя в сторону, довольно грубо отвечал в трубку. Несколько фраз долетели до Анны: «…хватит», «ты заигралась в пророчества», «лучше бы ты училась…» Савина догадалась, что он с сестрой разговаривает. Но почему так жестко? Не о тех ли пророчествах идет речь, которые наговорила ей Настя?
Савина сняла наушники и посмотрела на Дениса. Он мельком обратил внимание на ее движение и вновь уставился на дорогу. Они как раз проехали мост, а после поворота попали в длинный коридор леса.
Разумов нервно сжал руль, обернувшись на толстое корявое дерево у дороги. Прикусил губу.
— Ты из-за Насти волнуешься? — попробовала начать разговор Анна. Пальцы на руле подпрыгнули и снова сжались добела. Наверное, выбрала не самую удачную тему.
— Это не твое дело, — проскрипел Денис.
Анна смолчала, прищурилась и посмотрела в лесную чащу.
— Она обо мне что-то говорила, когда звонила тебе? — решила не отступать, терять ей все равно нечего. Пусть Денис злится, сколько влезет.
— Не все крутится вокруг тебя! Я не собираюсь давать интервью и обсуждать с тобой своих родных, — он бросил ей гневный взгляд, но Анне на секунду показалось, что он наполнен горечью. «Тобой» он особенно подчеркнул, словно Анна какая-то гадость, о которую не хочется марать руки.
— Кажется, ты просто убегаешь от правды.
— А ты, конечно же, все знаешь?! — не смягчая тона, фыркнул Денис.
— Нет, но…
— Давай без лишних разговоров доберемся до озера и вернемся назад?
— Это ты сейчас намекаешь, чтобы я молчала и после похода поскорее убралась из твоей жизни?
Он отвернулся в окно, на массивной шее дернулась жилка.
— Я не намекаю, — выдавил слова сквозь зубы. Казалось, что нехотя, но бил по сердцу похлеще кнута.
— Ты понимаешь, что это смотрится нелепо? — заметила Савина.
Разумов обернулся, брови сошлись на переносице. Зеленые глаза налиты темной печалью и злостью. Анне даже показалось, что его челюсть заскрипела.
