— Признавайтесь, черт возьми! Куда вы его запрятали?.. Я никого не пощажу. Я оправдаю доверие города. Признавайтесь!
Не только тетке, но и спутникам телеграфиста сделалось жутко. А тетушка Дюка совершенно растерялась и, беспокойно вращая глазами, прижалась ослабевшим телом к выступу деревянной стены.
Любуясь собой и наслаждаясь воцарившейся полной тишиной, телеграфист замер, и только шум шагов во дворе и голоса вернули его к действительности.
— Ага! Вот и они, — проговорил он хриплым шепотом. — Делаем засаду. Вот сюда!.. Вы станете вот здесь. Тс… тс… тс… Они в наших руках.
Тетушка собрала остатки сил и мелкими, кроткими движениями начала быстро креститься.
— Спаси и помилуй!.. Спаси и помилуй!.. Святый крепкий, святый бессмертный, спаси и помилуй, спаси…
— Эй, вы там, сыщики-«пинкертоиы»! Нечего вам дурака-то валять. Слезайте живенько да идем! По всему городу искали — небось, надоело: и нам отдых знать нужно… Хоть вы и комитетчики, да нам наплевать.
Телеграфист потушил фонарик. Тетка продолжала шепелявить бессвязные молитвы.
— Ну, вы! Так идете или нет?
— Дюк! Вот ей богу, пресвятая богородица, — Рыжий Дюк! Вот те крест — он самый.
Тетушка упала на колени и, вытянув вперед руки, легла туловищем на пол.
Телеграфист, услышав, что Дюк, а не кто другой, на дворе, громко крикнул:
— Именем комитета охраны и действия, облеченного властью городом и уездной милицией, — арестую вас. Прошу немедленно взять, — сказал он своим сотрудникам.
— Брось шебушить, — нечего трепаться, парень! Говорят вам, хоть вы и комитетчики, а лезьте скорей вниз.
Когда телеграфист и другие члены комитета спустились с сеновала, то, кроме Дюка и нескольких ребят из его банды, они увидели красные околыши милиционеров.
— Ага, попались, голубчики! Довольно. Я говорил…
Но телеграфист не кончил: его перебил Дюк.
— Хоть и попались, да только не вам. А у вас по усам-то протекло, а в рот — шиш, да и тот без масла…
— Да, товарищи, — загудел бас старшего милиционера, — вам, как вы есть из комитета, надлежит с нами…
Ватага вышла на улицу и исчезла в уличках. Телеграфист и другие с ним упорно не могли понять, в чем же собственно дело? Тетушка взывала ко всем угодникам.
Дюк повел к вокзалу. На углу, в одноэтажном домике, помещался кооператив работников железнодорожного транспорта. Проходя улицу, комитетчики увидели двух архаровцев из банды Рыжего Дюка и услышали отчаянный грохот.
— Что за шум? — не выдержал телеграфист.
— Ай да «пинкертон», — не знает! — дразнили его ребята.
