Железная дорога! Она всегда вызывала у Саши волнение. Прежде он любил часами просиживать возле будки знакомого путевого обходчика, слушать голоса телефонных проводов, встречать и провожать поезда. Они проносились с грохотом, стремительно и казались загадочными, особенно пассажирские. Когда Подымалкин смотрел на удаляющийся красный сигнал над буфером последнего вагона, ему становилось грустно… Мальчиком он собирал на путях старые костыли и относил их в кузницу — они шли на зубья для борон.
Работать на железной дороге было заветной мечтой Саши. Он хотел быть и обходчиком, и, конечно, машинистом. И если бы не война…
Раздался гудок паровоза, Саша вздрогнул и чуть приподнял голову.
— Не шевелись! — раздался шепот Игнашкова. Саша замер. Он чувствовал, как по земле пробегала мелкая дрожь. Нарастал грохот колес, наконец, из-за поворота показалась «овечка» — почти игрушечный паровозик с платформой позади. Саша затаил дыхание, припал к земле.
Паровоз прогудел, замедлил ход. С платформы спрыгнули три гитлеровца. «Овечка» вновь набрала скорость и пронеслась мимо партизан.
Сошедшие с нее гитлеровцы пошли по путям друг за другом, передний держал в руках щуп.
«Вот, сволочи, проверить решили», — подумал Подымалкин и машинально приподнял автомат.
— Не шевелись! — опять предостерегающе прошептал Игнашков.
Фашисты подходили к тому месту, где была заложена взрывчатка. Саша смотрел на них, не отрываясь. Вот они уже достигли взрывчатки. Передний с щупом прошел. За ним второй… Но последний остановился и пристально смотрел на откос. Затем он что-то крикнул, и те двое, прошедшие вперед, быстро вернулись.
Вдали прозвучал гудок паровоза, это шел эшелон. Гитлеровцы на полотне стали разрывать песок.
— Огонь! — крикнул Игнашков. Подымалкин бросился вперед и стащил трупы с рельсов.
— Назад! — закричал Игнашков, увидев бегущих с обеих сторон патрульных. Подымалкин, пригнувшись, подбежал к Игнашкову, упал рядом.
— След оставили? — прохрипел он.
— Не заметили…
Гитлеровцы уже ковырялись в песке.
Игнашков успел заметить, как в руках одного мелькнули концы детонирующего шнура. На пути появился сигнал опасности. Фашисты залегли за насыпью и стали стрелять по опушке.
— За мной! — крикнул Игнашков и ринулся навстречу эшелону. Нужно было добежать до поворота, успеть, пока с паровоза не заметят сигнала, но лес мешал продвижению партизан. Паровоз уже вынырнул из-за поворота. — Ложись! Берестнев, мины! — скомандовал Игнашков.
