— Что за незаконченное дело?
— Ты, дорогая. Ты.
Мой отец был так разочарован, когда я остановилась на входе в церковь. Я остановилась и стояла там, запаниковав, ведь внезапно мир стал таким маленьким. Все сконцентрировалось на мне, и внезапно я почувствовала, что все катится к чертям.
Внезапно, мне стало слишком жарко. Казалось, стены становятся все ближе и ближе, и я не могу вздохнуть.
Все, о чем я могла думать — это о словах Синтии.
Все о чем я могла думать — это про историю, которую она мне рассказала.
Все о чем я могла думать — это о том, что я никогда не была достаточно хороша.
И тогда я побежала.
И бежала, бежала…
Так много раз я пыталась вернуться. Пыталась вернуться и начать все с начала. Пыталась вернуться и извиниться. Пыталась вернуться и поговорить с ним, со всеми. Пыталась, но не смогла и сейчас, наверное, уже поздно.
Сейчас мой отец не поймет, почему я сделала то, что сделала.
— Посмотри на меня, Дана, — голос Ребекки прорвался сквозь мои мысли, и я смотрю на мою соседку по комнате, на мою подругу.
Когда я покинула Вулф Сити, Ребекка была первым человеком, которого я встретила. Она потеряла своего первого мужа несколько лет назад. Выйдя замуж в 18, она стала вдовой в 20. Я не могу понять, как ей удается справляться с болью.
— Не думаю, что смогу это сделать, — говорю я. — Я не такая сильная, как ты. Я не смелая.
— Ерунда. Ты смелая и сильная. Ты смелая. Ты сможешь, милая. Ты сбежала от мужчины, за которого хотела выйти замуж? У тебя была веская причина, и, по моему мнению, ты должна была все рассказать своему отцу давным-давно, но, если он спросит, ты можешь рассказать ему и сейчас. Что-то мне подсказывает, что за это время раны уже затянулись, и все пройдет гладко.
— Мне 25, — говорю я. — Я еще не готова к этому.
— Женщина, вставай, — поцеловав меня в щеку, Ребекка разворачивается к своей комнате. — И иди собирать чемоданы.
Она исчезает, прикрыв за собой дверь, а я кое-как добираюсь до своей комнаты. Сажусь на кровать, в замешательстве и печали. Мой отец болен. Он может умереть. Он слаб. Я возвращаюсь домой, чтобы увидеться с ним, и единственное, о чем я могу думать — это о том, что я увижусь с Тони, а я правда, правда, правда не хочу видеть Тони.
«Может он не увидит меня», — рассуждаю я.
Может я смогу съездить к своему отцу и вернуться домой, не встретив его.
Тогда все будет в порядке, и я смогу дальше избегать проблем.
Глава 2. Тони
— Она не может и дальше избегать проблемы, — говорю я Адаму, пока мою тарелки.
