В июле, когда па черноморском курорте становилось жарко и влажность была слишком высокой, мы переезжали в Киргизию на Иссык-Куль, курорт в горах, где мне нравилось больше, чем на Черном море, несмотря на то что из-за высоты тренировки на лестнице были еще более изматывающими. Иссык-Куль — очень глубокое красивое озеро, про которое сложено много легенд. Вечерами мы ходили в лес. А еще был футбол и теннис. Мы с Сергеем иногда играли вдвоем против какой-нибудь пары. И хотя Сергей всегда стремился победить в паре с другим молодым человеком, со мной он вел себя сдержанно. Я, однако, страшно расстраивалась, когда ошибалась, а Сергей только смеялся, качал головой и спрашивал, что это я так горюю — мы же играем просто так, для удовольствия. Больше всего Жук любил, когда мы тренировались на льду в Новогорске, в центре подготовки олимпийского резерва, расположенном недалеко от Москвы, в лесу. В Новогорске имеются несколько гостиниц, при каждой свое кафе, футбольные поля, кинотеатр, бассейн, гимнастический зал, терапевтический центр и, естественно, каток. Обычно перед каждым важным соревнованием — мировым, европейским или национальным — мы отправлялись в Новогорск на пятнадцать дней.
Жука это очень устраивало, потому что вместо того, чтобы возвращаться вечером домой, к родителям, мы жили в гостинице и он мог в любой момент призвать нас к себе. Он всегда что-нибудь придумывал: то заставлял нас слушать музыку, то проверял наши дневники, то подробно рассказы. вал, что будем делать завтра.
Я очень скучала по дому и частенько засыпала в слезах. Я жила в одной комнате с Анной Кондрашовой. У Ани всегда были проблемы с весом, ей приходилось прикладывать серьезные усилия, чтобы поддерживать нужную форму, а Жук обожал поиздеваться над нами во время обеда. В конце концов мы перестали ходить на обед, потому что Жук рассказывал всем, сколько мы съели и сколько будем весить, если будем продолжать в том же духе. Он дразнил только девушек. Поэтому вместо обеда мы шли в город — минутах в пятнадцати ходьбы, — покупали там фрукты, овощи и печенье. Целую кучу сладостей.
Я пишу эти строчки и сама поражаюсь тому, что тогда с нами происходило. О чем мы думали? Почему слушались его?
Однажды я увидела, как Жук ударил Аню. Я была в ванной; Жук вошел к нам в комнату и начал кричать на Анну. Я решила, что, пожалуй, лучше останусь там, где я есть, но ссора разгоралась, поэтому когда я появилась в дверях, то увидела, что он ударил ее по спине. Я бросилась звать на помощь Сергея, однако, когда мы прибежали в комнату, Жук уже ушел. Аня плакала. Ничего нового в этом не было. Она плакала почти каждый день.
