Вечерело, когда мы остановились и посмотрели друг на друга. «Слушай, — сказал Саша, — у нас же восемнадцать человек в комнате, и все такие деловые — точно ведь, ничего на вечер не возьмут». Я согласился. Недолго думая, мы зашли в ближайший магазин и запихнули в единственный на двоих кейс шесть литровых бутылок «Чинзано», неизвестно каким образом оказавшегося в рядовом ашхабадском продуктовом магазине образца 1983 года. По пути домой кейс открылся, и две из шести были похоронены нами на месте по причине безвременного и бездарного «разбития».
На порог комнаты мы вступили с видом гонцов, принесших благую весть. В дверях возникли одновременно, держа в вытянутых руках драгоценный дипломат — прямо как Рабочий с Колхозницей перед входом в ВДНХ. «Ребята, а мы, того... взяли, в общем» — возгордился я, обводя доблестную публику взором благодетеля. Ближайший к нам будущий доктор из Тюмени, с усами Тараса Бульбы, величественным жестом поднял руку и сделал легкое движение в сторону единственного в комнате платяного шкафа. Двое играли в шахматы, остальные давали советы, причем обеим сторонам по очереди. Было весело.
Следуя указующему жесту, мы подошли к шкафу и распахнули створки. Ставить наш груз было некуда — не громоздить же второй ярус. А потом — потом мы пели «Мишель» под гитару безо всякого, тогда еще неизвестного, караоке, травили анекдоты, снова пели; но со всем «взятым», тем не менее, справились успешно.
Через год, после выпускного, я сел на самолет и полетел в Днепропетровск, к Саше. Добравшись на «Ракете» по Днепру до Кременчуга, мы провели две незабываемых недели в доме его родителей, валяясь с утра и до вечера под старенькой жигулевской «копейкой», которая очень любила наше внимание. В результате перебора двигателя несколько раз удалось даже и проехаться без приключений, если не считать лопнувшего на полном ходу заднего правого, и тормозного пути по синусоиде, чуть было не закончившейся в приличном кювете.
Прошло время. Саша покинул кафедру оперативной хирургии, где работал ассистентом, совмещая преподавательский труд с работой хирурга в областной больнице, защитил кандидатскую по лазерной хирургии. Теперь он — один из ведущих легочных хирургов Днепропетровска. Александра Анатольевича Суховершу знают и уважают. Жизнь его состоит из дежурств и плановых операций, плановых операций и дежурств. Конечно, нелегко — годы сил не прибавляют, солидности да объема талии, разве что. Как врач — вопроса нет, человек состоялся. Видимся редко. Москва теперь от Днепропетровска дальше, чем была. Жизнь такая. Только иногда, мелькнет вдруг при встрече его озорная улыбка — и вспоминаю тот подвальчик, общежитие, песни «Битлз» под гитару и непередаваемый запах весенних цветущих ашхабадских улиц.
