— Ага. Ты ещё распотроши их, может там какие-нибудь ресурсы спрятаны внутри, вот прямо, прямо в прямой кишке! Меч волшебный, кладенец, словно в *опе леденец! — язвительно декламирую. От тона голоса отчётливо попахивает. Юмором.
— Думаешь? — Димка задумался, он серьёзно размышляет над моим “предложением”?
— Не, не стоит, — сдаю назад. Друг-потрошитель это не то, чем нужно гордиться.
— Смотри, как я могу, — правая ладонь погружается прямо в пламя костра, голые пальцы словно свиные сосиски, они приняли эстафету. Пять секунд… десять, пальцы вылазят из огня, Димка улыбается во все щёки, две штуки.
— Ага, — шумный выдох, оказалось, что я задержал дыхание.
— Завидуешь?
— Ещё как, — нет радости в моём голосе, в лице моём усмешка кислая, аки слива незрелая, — Всё равно я тебя обгоню, — в этом месте я напрягся и симулировал оптимизм, — Как говорят китайцы: поздний плод, да быстро зреет.
— Догонишь, как же, — беззлобно ответил друг, вглядываясь в пламя.
В неровном свете костра его лицо выглядит таким одухотворённым. Вся эти история с магией сильно на него повлияла, он и ранее не был неуверенным типом, но… сейчас он выглядит куда более живым, увлечённым, целеустремлённым. Сколько мы уже в этом Сунгае, без девушек, его, можно сказать, страсти, — и ничего. Магия. Она и для меня была чем-то удивительным, волнующим, но если ушастый уже смог, так сказать, взять её в руки, то я обладаю её только в теории…
Я понимаю, я и так постоянно об этом рассказываю, постоянно… хм, жалуюсь на то, что не могу активировать тату, боюсь, что вообще не смогу её активировать. Но это простительно, я таак думаю, болтать о наболевшем, о своём геморрое каждый не раз за день рот да откроет. Я буду сдерживаться. У вас тоже свои проблемы, не чета моим.
— Дмитрий Иванович, вы когда последний раз смотрели телевизор? — начинаю издалека.
— Миш, так сегодня с утра и смотрел, — приятный, бархатный голос, искреннее, улыбчивое лицо, неизменные атрибуты успешного продажника, — Я ж спутниковую прикрутил ещё прошлым летом. Всё боялся, стащит кто зимой, но повезло.
— Мы хотим поделиться с вами одним своим секретом, — переглядываюсь с ушастым, — Но вы должны нам обещать, что, как говорится, никому и никогда.
Да, я СДАЛСЯ!
Да, пошёл на риск, на авось, на удачу. Моя тревога, вроде бы, ослабла, не пропала, но… я к ней привык. Как к боли в колене, как к злой тёще, как к доллару за 65ть. Когда долго болит, ты не обращаешь внимания, и вроде уже не болит. Если не прислушиваться. Если прислушиваться — болит.
