Швырнув трубку на диван, он вышел в прихожую, заглянул в глазок, распахнул дверь и тут же получил звонкую оплеуху.
В квартиру ворвалась молодая женщина и, захлопнув дверь, схватила его за грудки:
– Ублюдок! Подонок! Тварь!
– Тихо… тихо… – Антон отступил в глубь квартиры и отцепил ее от себя, за что получил еще одну оплеуху. Сдержав гнев, он произнес: – Предупреждаю, еще один раз, и я вам отвечу!
Между тем Антон успел ее разглядеть: дама была хорошенькой, и даже более того – настоящей красавицей. На ее прекрасном ухоженном лице пламенело отчаяние, из глаз текли слезы.
– Зачем вы соврали?!
– Подождите… – Антон усадил ее в кресло, сходил на кухню и принес полстакана воды.
– Выпейте!
Всхлипнув, она сделала несколько глотков, потом подняла глаза и повторила вопрос:
– Зачем?
– Что?
– Зачем сказали, что бываете у меня и мы любим друг друга?
Антон громко сглотнул и опустил голову:
– Все ясно: вы та самая Татьяна.
– Но вы не Онегин! – язвительно заметила она.
– Чувство юмора вернулось. Ждем остальное.
– О чем это вы?
– О вашем здравомыслии.
– Оно уже здесь. – Татьяна вытерла слезы и села, выпрямив спину. – Немедленно отвечайте! Зачем дали интервью, тем более от имени моего бывшего мужа.
– Я просто возвращался к машине. А тут репортеры.
– Какая у вас машина? – спросила она.
– «Лендровер».
– Цвет?
– Черный.
– Теперь понятно. У моего бывшего такой же автомобиль. Вас могли перепутать.
– Сегодня я его видел.
– Где?
– У ваших ворот.
– Ах да… Он приезжал к дочери.
Антон поинтересовался:
– Возможно, мы с ним похожи?
– Есть что-то общее.
– Вот видите, а вы говорите…
– Пусть так! Пусть перепутали! Но зачем же было говорить все эти глупости про папу и про меня?!
– Они все перекроили! – Антон заходил по комнате, нервно жестикулируя. – Я отвечаю на один вопрос, а они лепят ответ к другому. Я просто шел к машине и отбрехивался, лепил первое, что придет в голову. Я не имел в виду вас. Мало ли на свете Татьян!
– Вы не понимаете… Через неделю мы со Златорунским будем делить дочь в суде. Я уверена, что он зацепится за ваши слова, предъявит их на слушании дела и выставит меня аморальной особой. Понимаете? Он отберет у меня Катю и будет использовать ее как орудие для добывания денег! Отец любит Катьку и не откажется платить. Я тоже отдам последнее… – Взглянув на Антона, Татьяна тихо спросила: – Теперь понимаете, что вы наделали?
– Понимаю, – насупившись, ответил Антон. – Но это можно как-то исправить?
Татьяна встала и трясущимися руками раскрыла сумочку:
