А ведь Лаврентий Павлович из имевшихся у него материалов помнил, что как остро стояла именно проблема ПВО в ходе произошедшей когда-то Великой Отечественной войны. К тому же, и неизвестный попаданец только что в недавнем послании ярко живописал, что РККА, в отличие от вермахта, изначально не имела нужного количества зенитных средств. Пришелец отмечал, что большие потери авиации в 1941 году сделали практически беззащитными от воздушных стервятников советские войска. И только через некоторое время, большими усилиями, частично и поставками из-за рубежа, удалось хоть как-то насытить войска средствами ПВО. Вот только опять же за всю войну в войсках почти не имелось так нужных, полезных и эффективных самоходных зенитных установок.
На этот раз нарком был настроен, опять же, никак не допускать прошлых, даже теоретических, ошибок. Ведь, частично и его усилиями, война с Финляндией пошла достаточно по иному пути. Всё же, путем страшного напряжения сил, СССР удалось создать новые танки, обучить, хотя бы частично, какое-то количество войск, и вот, есть успехи. Хотелось, конечно, большего, но и достигнутое радовало.
Теперь же предстояло вывести на нужный уровень, прежде всего, авиацию и войска ПВО. Правда, основные усилия на этот раз приходилось прикладывать другим ответственным товарищам, но частично зависело и от наркома общего машиностроения.
Конечно, больше всего Лаврентию Павловичу приходилось заниматься совсем другим, даже более сложным. Но тут скорых результатов ждать не приходилось. Но нарком вполне надеялся успеть к нужному времени.
Вот будет подарок врагам! Нежданный!
*
Глава 26
Первым делом, первым делом самолёты…
— Так что, товарищи, ми думаем, что с авиацией у нас не всё прекрасно. Конэчно, может показаться, что ми пока вполне тэрпимо справляемся в Финляндии. Но, товарищи, не надо думать, что так и будэт далее. Финские ВВС слабы, и то, как докладывает Борис Михайлович, они сумели причинить нам немало ущерба. Вэдь так, товарищ Шапошников?
Такая недовольная речь вождя явилась своего рода вступлением на совещании, теперь уже посвящённым исключительно авиационным проблемам. Присутствовали во многом первые лица государства, и то не все, некоторые военные и, конечно, конструктора. И их было большинство.
— К сожалению, так и есть, товарищ Сталин. Наши авиационные части действуют плохо, особенно в глубине обороны противника. Несмотря на энергичные усилия товарища Смушкевича, наладить нормальную работу авиации пока не удалось. Лишь присутствие на фронте истребительных и штурмовых частей РГК позволяло нам в основном добиваться выполнения поставленных задач и защититься от финской авиации, и то только вблизи линии фронта. А ведь, как написано в наших уставах, основная задача авиации — это и решение задач оперативного значения, к примеру, всемерное сковывание резервов противника и препятствование их выдвижению, нанесение им невосполнимых потерь, сопровождение своих ударных соединений и их поддержка. Авиационная разведка слаба, результаты бомбардировок в глубине финской территории не очень приемлемые. Несмотря на все прилагаемые усилия, есть немалые проблемы и с истребительным сопровождением ударных группировок. Даже повсеместное использование авиационных наводчиков не всегда помогает. Службы ВНОС требуют реорганизации. Плохо используются современные средства обнаружения и наведения и, как докладывают, и радиолокационные станции. Требуется повысить интенсивность боевой учёбы.
