– Отнять у меня квартиру.
– Она всегда была в залоге у банка, вы же понимаете. Кроме того, вы не вложили собственных средств, приобретали недвижимость на кредитные деньги. Так что, когда перестали вносить платежи, квартира перешла в собственность банка. Внесенные вами платежи пошли в счет погашения пени за просрочку. Изучите кредитный договор. Там все прописано.
– Я не могу его изучить! Все мои вещи…
– Кстати, о ваших вещах. Часть была реализована судебными приставами-исполнителями в счет уплаты штрафов и пеней, точно так же, как и средства с вашего арестованного личного счета, открытого в нашем банке. Все строго по решению суда. Остальное имущество из арестованных в рамках исполнительных производств квартир в таких случаях передается клиентам или их доверенным лицам, но за вашими вещами никто так и не пришел. Они были отправлены на адрес вашей постоянной регистрации. Туда же отправлялись и письма от банка, и все судебные решения, и постановления от приставов, можете изучить. Никаких нарушений со стороны банка не было.
«Я все еще прописана в старой квартире. Значит, мои пожитки там. А счет, выходит, пустой».
Кредитный инспектор был сух, холоден и компетентен до зубной боли. Инне хотелось встряхнуть его, закричать, выругаться, чтобы он проявил хоть какие-то живые эмоции. Но говорить с ним было все равно что беседовать с несгораемым шкафом.
– Разве полиция не должна была искать меня? Ведь обо мне ничего не было известно целый год!
– Вы сами сказали, это работа полиции, а не кредитного учреждения. Но, насколько мне известно, никто не заявлял о вашем исчезновении. Ваше дело передано в архив, однако я помню, что мы неоднократно пытались связаться с контактным лицом, указанным вами.
Натуся! Инне только что пришло в голову, что она должна была забеспокоиться! Больше, конечно, никому не было до нее дела, но Натуся не могла не забить тревогу, когда Инна так и не приехала в Светлые Поляны.
– Что сказала Натуся? То есть Анастасия Стеклова?
Кредитный инспектор посмотрел на Инну, словно прикидывая, обдумывая что-то, а потом проговорил:
– Я не помню, как ее звали. Но помню, что поговорить с ней лично не получилось: трубку взял супруг. Женщина находилась в родильном доме…
«Слава богу, все же поехала в роддом!»
– …и он сказал, что вы совершенно определенно сообщили им с женой о своем отъезде, о том, что не планируете возвращаться в Казань. Сказал, что связи с вами у его жены теперь уже нет, попросил не беспокоить их семью. Больше связаться ни с ним, ни с его супругой нашей службе безопасности не удалось.
