— Почему же? — попытался возразить Жозевалду, но она так выразительно взглянула на бывшего супруга, что у него сразу пропало желание высказываться по этому вопросу.
— Я все-таки продолжу, — саркастически улыбнулась Мария, увидев трусливую реакцию мужа. — С другой стороны, вы знаете, что я не поддерживаю безумные амбиции Режиналду, потому что он думает только о себе, а на остальных ему наплевать. — Ду Карму посмотрела на сыновей.
Леандру кивнул в знак согласия. На лицах же Плиниу и Вириату она увидела плохо скрываемое сомнение.
— А я бы просил об обратном, чтобы они голосовали «за», — опять осмелел Жозевалду и подмигнул Вириату.
— Да кто ты такой, чтобы выступать против меня в моем же доме? — вспыхнула Мария.
— Дорогая ду Карму, пора бы тебе знать, что теперь это и мой дом, — Жозевалду постарался хладнокровно улыбнуться, демонстративно выбрал из вазы самое большое яблоко и с хрустом откусил огромный кусок.
— Не смеши меня, откуда ты взял этот бред?
— Это по закону, мне об этом сказал мой адвокат!
— Адвокат?
— Да! А что здесь такого? У меня есть адвокат, который отстаивает мои права. — Жозевалду поднялся с кресла, наслаждаясь произведенным впечатлением. — Пу, мне некогда с вами разговаривать, я должен поддержать своего сына на сегодняшних выборах.
— А ну вернись, жирная пиявка! — вспылила ду Карму. — Что ты сделал для того, чтобы наши дети выросли и получили достойное образование?
Жозевалду, боясь посмотреть в ее сторону, счел за лучшее побыстрее удалиться из комнаты, чувствуя, что несколько перегнул палку.
— Мама, не надо. Это же наш отец! — Плиниу попытался отвлечь внимание на себя.
— Я не собираюсь терпеть это! Тем более в собственном доме! Жозевалду бросает мне вызов! Каков подлец! Как он заговорил, приживалка несчастная! Он дождется: я дам ему пинка.
— Мама, не надо так, — попытался успокоить ее Вириату. — Я понимаю твое возмущение. Он уехал и бросил тебя с детьми, оставив совсем одну.
— Да! Он бросил вас, и все это время не присылал ни денег, ни весточек. Ему в голову не приходило поинтересоваться, живы мы или умерли! Ты это помнишь, Вириату?
— Я все прекрасно помню и никогда не забуду! Наш папа слабый и трусливый...
— Хорошо, что ты это признаешь.
— Твои дети не слепые: мы видим, кто ты, а кто он, и знаем, чего ты стоишь! — Вириату подошел к ду Карму и поцеловал ей руку.
— Я ничем не отличаюсь от других матерей и не хочу отличаться, — немного успокоилась Мария. — Мне не надо наград за то, что я воспитала своих детей одна. Я лишь требую справедливости.
