— Мне кажется, вы никогда не отважитесь на разговор с Тони. Так может, я сама схожу к нему домой? Его адрес мне известен.
— Откуда?! — изумился Дженаро.
— Случайно подслушала один разговор, вы уж простите, — вынужденно прибегла ко лжи Мария, не желая выдавать Изабелу.
Дженаро не на шутку испугался. Он, конечно же, подумал, что Мария знает не прежний, а нынешний адрес Тони, и с ужасом представил, как она входит в дом Эзекиела, одуревший от радости Тони бросается ей навстречу, они жадно обнимаются, целуются, и всё это происходит на глазах у Камилии!
— Нет, этого делать не стоит, — сказал он Марии. — Сегодня я поеду к Тони на работу и привезу его сюда. Только прошу тебя, не говори хотя бы пока, что Мартинью — его сын.
— Не скажу, — вновь пообещала Мария.
Встретившись с сыном, Дженаро долго ходил вокруг да около, требуя от Тони отчёта в том, насколько крепки его семейные узы и способна ли его любовь к Камилии выдержать серьёзные испытания.
Тони на все вопросы отвечал положительно, это несколько успокоило Дженаро, и он, наконец, выложил то главное, ради чего и пришёл к сыну:
— Идём в пансион, там сейчас живёт Мария... Она хочет с тобой повидаться... Я не мог отказать ей в этой просьбе.
— Мария? Моя Мария?! — обескураженно уставился на него Тони.
— Она не твоя! — сердито поправил его Дженаро.
— Значит, она действительно здесь? — просиял от радости Тони. — А ты обманывал меня? Говорил о какой-то фазенде...
— Она приехала оттуда недавно. Её мужа-фашиста кто-то застрелил. Теперь она вдова. Но это ничего не меняет: у неё своя жизнь, у тебя — своя. Ты женат, и твоя жена, слава богу, жива!
— Да, папа, всё так, — рассеянно говорил Тони, соглашаясь с отцом, но все его мысли были только о Марии.
Когда они с Дженаро добрались до пансиона, волнение Тони достигло предела, эмоции били через край, и в таком состоянии он увидел свою Марию.
А дальше всё произошло именно так, как и предполагал Дженаро: Тони и Мария страстно припали друг к другу, их уста слились в поцелуе, а затем посыпались взаимные признания в любви... Разница была лишь в том, что свидетелями этой сцены стали не Камилия и её родители, а Мариуза и Дженаро. Они оцепенело смотрели на влюблённых до тех пор, пока Тони не заметил их, наконец, и не попросил отца:
— Папа, надеюсь, ты не будешь возражать, если мы с Марией поговорим... без свидетелей? Поверь, нам есть о чём поговорить после долго разлуки.
Дженаро согласно кивнул, но на всякий случай предостерёг сына:
