– Давид Израилевич, вы хотите сказать, что кто-то решил всерьез реанимировать религию? Все ради этого?
– Боря, – сказал он, и его голос явно показывал, что мой собеседник начинал терять интерес, – все, что ты мне рассказываешь, не имеет смысла. Или беги оттуда, или просто делай, что должен.
Во времена моего наставника корпорации были мелкими сошками по сравнению с правительствами. Поэтому он во всем видел только войну. Война, как он любил говорить, это самый простой способ решить сложную проблему. И соблазн не усложнять всегда слишком велик. Когда я, бывало, говорил ему про миротворцев, силы ООН и новые мировые порядки, он смеялся и отвечал, что весь этот легкий налет миролюбия по историческим меркам есть просто одно мгновение. Достаточно неловкого движения, и все вернется к обычному порядку вещей. Не к хаосу, не к катастрофе и беспределу, как многим кажется, а к самому обычному и привычному для человека порядку. К власти силы.
Мой наставник всегда был убежден, что слабые не должны управлять сильными. Когда-то очень давно, когда еще не было цивилизации, слабым пастухам и землепашцам надоело постоянно отдавать часть еды нападающим на них сильным бездельникам. И они решили, что лучше отдавать часть еды всегда одному и тому же сильному бездельнику. Так одновременно появились и власть и налоги.
– Случилась странная вещь. Тот, кого наняли для защиты, стал главным над пастухами и землепашцами. Сильный стал управлять слабыми. И что произошло? Чудо. Один воплотил в себе многих. Стал пользоваться всем, что было у многих, и стал больше, чем все. Он идеально впитал в себя все те возможности, силы и время, которые были у всех этих слабых людей. Дальше он увидел, что ему этого времени, этих сил и возможностей достаточно, чтобы сделать что-то еще. Что-то куда большее, чем может сделать один. И так возникла цивилизация.
По мнению моего наставника, цивилизация – это не просто организация людей, ведь люди и до этого прекрасно организовывались, как пчелы или птицы. Цивилизация возникала из концентрации сил многих в руках единиц. И так было почти пять тысяч лет.
– Но что случилось дальше? Пастухи и землепашцы как бы поумнели и поняли, что их обманули. Они приняли как должное все достижения цивилизации, сказали спасибо и решили, что им надо теперь тоже участвовать в таком явлении, как власть. Слабые оказались допущены до власти, и мир сошел с ума. Пастухи стали избирателями, но истинная власть была всегда где-то рядом.
