Клотильда не стала с ней спорить, думая о чем-то своем.
А Элизинья заговорила вновь:
— Хоть поужинаем сегодня как нормальные люди. А то рис и пудинг уже в горло не лезут. Кто бы мог подумать, что мы на старости лет будем жить в такой нищете. Никогда не прощу Отавиу его подлость! Мало того, что промотал все наше состояние, так еще умереть не смог по-человечески. Если бы его тело нашли, нам хоть бы страховку выплатили!
— Новаэс уверен, что Отавиу жив, — заметила Клотильда. — И Олавинью какой-то человек говорил, будто видел твоего мужа в Нью-Йорке.
— Олавинью придумал это специально для Новаэса, чтобы выпросить у него денег, — сказала Элизинья.
— Неужели Олавинью опустился до такой крайности?! — всплеснула руками Клотильда. — И ты говоришь об этом так спокойно?
— А что, по-твоему, лучше голодать? Я тоже пыталась раскошелить этого подлеца, но он твердит одно: «Отавиу меня ограбил, и я ничем не могу вам помочь». А в газетах писали, что, может быть, он сам же и убил Отавиу, а денежки наши прикарманил.
— И ты веришь в такую чушь? — рассердилась Клотильда. — Будто не читала записки, в которой твой муж признался, что все проиграл на бирже.
— В газетах пишут, будто это Новаэс заставил его написать такую записку...
— Все! Я больше не могу говорить на эту тему! — вышла из терпения Клотильда. — Мне надо еще подготовиться к встрече с Эдуарду. Мы не общались много лет. Наверное, небольшое удовольствие увидеть перед собой старуху, как ты считаешь?
— Ничего, переживет! — усмехнулась Элизинья. — Он ведь тоже не помолодел за эти годы.
Паула появилась в доме жениха, сопровождаемая родителями и братом — семнадцатилетним Бруну. После принятого в таких случаях обмена приветствиями она подошла к Эстеле, и дамы ненадолго уединились.
— Я хочу попросить тебя, — начала Паула, — чтобы ты постаралась забыть тот досадный случай. Это было недоразумение. Не знаю, что нашло на Рикарду...
— Зато я знаю, — прервала ее Эстела. — Он признался мне, что у вас давно эти шашни.
— Рикарду лжет! Возможно, ему хотелось бы, чтобы я изменила Родригу. Но этого никогда не случится!
— А я почему-то верю моему брату, — сказала Эстела.
— Ну, это твое право, — поджала губы Паула. — Только я люблю Родригу и буду верна ему всю жизнь.
Эстела посмотрела на нее с укоризной:
— Дай-то Бог. Только я на всякий случай буду за тобой приглядывать. Имей это в виду!
— А я надеюсь, что твое мнение обо мне очень скоро изменится к лучшему, — мило улыбнулась ей Паула, поставив точку в этом неприятном для обеих разговоре.
