Постоял за себя и сам Клементину. Повстречав сеньора Толедо-старшего, он вступил с ним в разговор:
— Сеньор Сезар, скажите, чем я вам не подхожу? Работа нужна мне как воздух. Спросите у сеньора Александра, вашего сына, сколько я ее искал! Весь город обошел, но никто не дал мне работы. А как мне жить? Воровать? Не буду я воровать! Я уже был в тюрьме и больше не хочу. Я и так потерял там двадцать лет, и всю оставшуюся жизнь я хочу прожить спокойно: работать, не нарушать никаких законов, оплачивать счета, пить и есть. Может, вы думаете, что я хочу отомстить вам за то, что вы выступили на суде? Да у меня и в мыслях нет ничего подобного. Я вам благодарен за то, что вы даете мне шанс, и не воспользуюсь им во зло. И потом, чем может повредить бедняк вроде меня такому влиятельному человеку?
Сезар почувствовал неловкость, ему не хотелось идти на поводу собственного предубеждения, но оно не рассеивалось, никуда не девалось...
Он пробормотал что-то невнятное и прошел мимо. А Клементину смотрел ему вслед своими черными недобрыми глазами.
Вилма по-прежнему боялась Гильерми и с нетерпением ждала, когда же она и дети наконец переедут в собственный дом. Энрики чуть ли не кожей чувствовал ее ожидание и нервничал. Сейчас он не мог исполнить обещанного: все свои деньги – и не только свои! — он вложил в грандиозное, потрясающее предприятие. Поэтому он избегал разговоров с Вилмой, хотя прекрасно понимал ее. Состояние Гильерми внушало опасения и ему.
Гильерми то угрюмо и апатично сидел в своей комнате, то вдруг становился более общительным и затевал странные разговоры. Так, например, он не один раз затевал разговоры с Кларой, которая боялась его как огня, что было неудивительно после случившегося. В своих разговорах Гильерми постоянно возвращался к одной и той же теме:
— Помнишь, я говорил тебе, что у меня есть сын?
Клара в ответ утвердительно кивала.
— Ты кому-нибудь говорила об этом?
Клара отрицательно покачала головой.
— Так ты лучше забудь. Это я говорил в бреду. Напридумывал себе всякого.
Клара опять утвердительно кивала. Она никогда не была особо словоохотливой, а обсуждать дела Гильерми ей и вовсе было ни к чему. Она их и не обсуждала. Ни с кем. Даже с Мартой. Но Марта многое улавливала своим материнским чутьем. Желая узнать о своем сыне как можно больше, она, воспользовавшись его отсутствием в комнате, перебирала его вещи и нашла фотографию: очень красивая молодая женщина с малышом на руках. Она долго не выпускала фотографию из рук, всматриваясь в лицо этой женщины. Сердце ей подсказало, что это не случайно. Вечером она даже поделилась своими предположениями с мужем.
