Клара оказалась в сложной ситуации выбора между семьей Толедо и Клементину. Правда, и в семье Толедо имелись разногласия по поводу взрыва в Торговом центре. Александр был уверен, что Клементину здесь ни при чем.
— Я столкнулся с ним у входа в Торговый центр, — втолковывал Александр отцу. — Он хотел предупредить тебя, что кто-то украл план взрыва… Ты отказался выслушать его!
Но Сезара опять мучили сомнения.
— Этот тип все выдумал про кражу плана, чтобы его никто не обвинил!
Энрики также не верил в виновность Жозе, как ни обрабатывала его Анжела.
— Он всегда был такой спокойный, сдержанный... Вряд ли Клементину способен на такое!
Между тем обстановка вокруг дела о взрыве Торгового центра накалялась. К полицейскому участку, где сидел Клементину приходило множество людей. Они выражали свое возмущение. Из толпы, плотным кольцом окружившей участок, раздавались крики:
— Жозе, ты — убийца!
— Негодяй, он убил мою семью!
— Моя дочь погибла в этом аду!
— Требуем справедливости!
Несмотря на то, что общественное мнение складывалось не в пользу Клементину, Александр взялся защищать его. Это был хороший урок Кларе. Если Александр не боится пойти против кричащей у стен полицейского участка толпы и против своей семьи, то почему она должна верить, что Жозе — убийца?
Анжела заметила перемену в ее настроении.
— Клара, о чем ты задумалась?
— Я не верю, что это сделал Клементину, — робко ответила Клара. — Не может быть, чтобы я до такой степени в нем ошиблась!
— Клара, не считая того сброда, который с ним живет, ты – единственная, кто видел взрывчатку… И ты обязана дать показания против Клементину!
Но Клара вплоть до последнего момента, когда комиссар Лазарини пригласил ее для очной ставки с Клементину, не знала, как себя вести, чью принять сторону.
Сначала ей зачитали вслух показания Клементину, а потом привели в кабинет самого Жозе. Увидев ее, он с горечью промолвил:
— Ты пришла меня обвинять? Давай скажи, что я виновен в этой ужасной трагедии!
— Ты говорил, что взорвешь Торговый центр, чтобы отомстить Сезару! Ты это говорил! — закричала Клара.
— Да, говорил! Пишите, комиссар: я это говорил. У меня была такая мысль, но я от нее отказался.
Как ни убеждала себя Клара, что Клементину виновен, сейчас, когда она видела его, смотрела ему в глаза, она уже не верила в это.
Комиссар заметил, что они оба сильно взволнованны.
— Пожалуй, отложим очную ставку на другой день. Сейчас ваши чувства сильно обострены.
