— Александр мне сказал, что эта девушка его без конца удивляет, а я ему посоветовал не спешить и дать ей возможность продемонстрировать все свои сюрпризы. По-моему, демонстрация началась. Если вы немножко пришли в себя, мои дорогие, то скажите, что произошло.
— Простите, что мы послужили невольной причиной скандала, — произнесла Рафаэла, — но девушка оказалась еще более непорядочной, чем нам показалось с самого начала. Мы понадеялись урезонить ее и, припугнув угрозой публичного скандала, уговорить отказаться от притязании на брак с Александром. Что из этого вышло — вы видите сами. Публичный скандал устроила она. Тем не менее, мы достигли своей цели. Пусть дорогой ценой, но мы дали вам понять, с кем вы имеете дело. По-моему, степень ее доброкачественности и порядочности ясна и не требует никаких комментариев.
— Боже мой! Боже мой! Какой ужас! — повторяла Марта. — Да она всех нас окунула в ушат грязи. А Александр! Бедный мой сын! В какие он попал руки!
— Плохие, — жестко сказала Лейла. — Но вы в этом убедились собственными глазами.
— Мы-то убедились, — вздохнула Марта, — но она лишила нас возможности что-то объяснить сыну. Он будет всегда на ее стороне, считая обиженной и несчастной.
— Да, к сожалению, он слеп, — согласились Рафаэла и Лейла.
— Пойдемте, выпьем по рюмочке чего-нибудь крепкого, — предложил Сезар. – Нам нужно снять напряжение.
Все согласились, пошли в столовую и налили по рюмке апельсинового ликера, пожелав друг другу здоровья. Тем не менее, вечер был безнадежно испорчен, и не только вечер, но и настроение присутствовавших. Хорошо еще, что только настроение, а не взаимоотношения. Но дружба этих людей была слишком давней, чтобы ее могла омрачить истерика дурной, почти что уличной девчонки. Просто всем было страшно неловко из-за того, что все произошло именно так. Все словно наглотались помимо воли страшной гадости и пока не знали, как избавиться от отвратительного привкуса.
Старшие чувствовали себя именно так, и Лейла с Рафаэлой, вернувшись домой, горько корили себя за то, что, несмотря на свой жизненный опыт и благие намерения, не поняли до конца, с какой бесстыжей и наглой девкой имеют дело.
— Единственное утешение, что никакими своими речами мы бы не произвели такого впечатления, какое произвела она сама, — сказала Лейла.
— Но не на Александра, — с вздохом закончила Рафаэла.
Александр кипел от возмущения.
— Меня никогда в жизни так не унижали, — плакала Сандра в его объятиях и плакала совершенно искренне, жалея себя, потому что все ее труды могли пойти в один миг насмарку. — Как вспомню, что они обо мне наговорили и еще наговорят твоим родителям, так наизнанку выворачивает, — рыдала она.
