— Помню, конечно, здравствуйте, Ким. Как ваши дела? Я видел в новостях про эту девушку…
Ким почувствовал, что не ошибается. В голосе журналиста не было ни фальшивого соболезнования, ни бодренькой цепкости профессионала. «Как ваши дела?» — так мог бы спросить доктор у больного.
— Я как раз об этом. Вы заинтересованы в эксклюзивной информации?
— Вероятно, да. — Он чуть задержался с ответом: явно не ожидал такого.
— Вы можете заработать эту информацию, — весело сказал Ким. Будто звал соседа потаскать мебель и потом угоститься пивком.
— Что вы имеете в виду?
— Давайте встретимся. Там, у больницы.
Неверно было бы сказать, что заведующий отделением посмотрел на них как на ненормальных. К пациентам он относился бережно и уважительно, насколько позволяли курсы лечения. Вменяемые бездельники, мешающие работать, раздражали его куда больше.
— Вас прислал Захаров?
— Нет, — ответил Ким.
— Тогда не понимаю, о чем я буду с вами говорить.
— О здоровье пациентки, — невозмутимо сказал Ким. — У меня есть основания предполагать, что повторная процедура ей поможет.
— Клин клином? — холодно усмехнулся врач.
— Приблизительно. Сергей — тоже наш доброволец, причем получилось так, что активацию кандела ему проводили дважды. После первой активации он жаловался на депрессию, снижение самооценки. После повторной — пришел в норму, сейчас активно работает. Если хотите, можете с ним побеседовать.
— Я бы разогнал всю вашу контору к чертовой матери.
— Вернемся к этому вопросу через десять лет, — предложил Ким. — Я правильно понял, что положительной динамики в лечении пока нет? (Врач не ответил.) Вы думаете, будет хуже, если мы это сделаем?
— Ну хорошо, — врач ткнул пальцем в монитор. — Как вас… Сергей? Давайте поговорим. Отвечайте только на мои вопросы. А вы пока выйдите, будьте любезны.
Они усадили Ирину на заднее сиденье Сергеева авто. «Глаз не спускаем, одну не оставляем ни под каким видом, в туалет провожаем до двери кабинки», — напутствовал их завотделением. Девушка, однако, не делала ничего ужасного: не визжала, не билась в конвульсиях, не пыталась выпрыгнуть на ходу. Она просто молчала — так мог бы молчать маленький ребенок, который устал плакать и понял, что мама никогда не придет.
В институте их ждали. Хакер из Кима оказался фиговый: система, хоть и с опозданием, но засекла несанкционированный опыт. Шеф прибыл, и Ким был немедленно приглашен к нему. Девушка и журналист остались в комнате отдыха.
Захаров не стал задавать риторических вопросов относительно того, что все это значит и было ли Киму до сих пор мало проблем. Он показал на кресло для посетителей и произнес:
