Но для советского закона того времени это были спекулянты, то есть, ребята в своем роде отчаянные, поскольку постоянно ходили под статьей, которая, насколько я помню, как максимальное наказание предусматривала смертную казнь. Так что бизнес у них был веселый, рисковый, очень прибыльный, но для многих — не очень долгий.
Подойдя к магазину, я стал демонстративно осматриваться вокруг. Через минуту ко мне подкатил молодой человек в кроссовках "Адидас", такой же футболке, джинсах, солнечных очках — капельках и с сумкой через плечо. На сумке, понятно, тоже красовался логотип "Адидас" В общем, как тогда говорили: весь упакованный в фирму?. И сразу же между нами произошел разговор следующего содержания:
— Добрый день! — вежливо поздоровался он. — Желаете что-то купить, продать, обменять?
— Желаю продать чеки. — Так же вежливо ответил я.
— Моряк? — оглядел он меня.
— Нет, из-за "речки"[9].
— Понятно. Сколько всего продаешь? — быстро перешел он на "ты".
— Триста девяносто шесть чеков.
Он возвел глаза к небу, видимо, производя в уме быстрый подсчёт, и выдал результат:
— Могу дать тысячу сто рублей.
Теперь уже я возвел очи к небесам, включая свой внутренний калькулятор. Хм, получается, где-то по 2 рубля 70 копеек за чек.
— Не пойдет, — ответил я.
— Даже так? — наигранно удивился он, — сколько же ты хочешь?
— Я слышал, что твердая цена по три с полтиной за чек. Итого — одна тысяча триста восемьдесят шесть рублей. Шесть рублей могу оставить на чай, — нагло ответил я. А чего теряться, это же мои деньги, я за них воевал и чуть, кстати, не погиб. Нет, конечно, воевал я вовсе не за деньги, я же не наемник какой-нибудь, я советский солдат! Но всё же, всё же…
Я ждал, что он начнет сбивать цену и готов был уступить немного, но он неожиданно согласился:
— Как скажешь, служивый, — улыбнулся мой покупатель, — но здесь шумно, давай отойдем за угол.
К этому я был готов. Действительно, кто же производит уголовно наказуемые финансовые операции у всех на глазах?[10] Но вот его быстрое согласие меня насторожило. Я слышал, как они "кидают лохов", подсовывая вместо денег "куклу"[11] или ловко "ломая" пачку купюр, то есть — незаметно оставляя часть денег в своей руке. А залетного солдатика, с их точки зрения, грех не кинуть. Значит, нужно быть настороже.
Я кивнул, и мы прошли в ближайшую подворотню, где уже другой его коллега вел свой гешефт с испуганной и поминутно оглядывающейся по сторонам женщиной.
— Показывай, — потребовал мой "купец".
