Тропиканка | страница 50



— Я пришла к тебе, Красотка, только потому, что оказалась в совершенно отчаянном положении. Два года назад я потеряла мужа.

— И думаешь найти его здесь? — съязвила Изабел.

— Он умер, — серьезно ответила Илда, — а я осталась с пустыми руками. Пошла работать горничной, но никак не могу найти себе приличное место. Может, ты мне поможешь, у тебя, похоже, большие связи!

— Да как тебе в голову такое пришло? — разъярилась Изабел. — Как ты себе это представляешь? Я звоню своим приятельницам, благородным дамам, и спрашиваю: не найдется ли у вас места горничной для моей кузины? Что они обо мне подумают? Да ты без ножа меня зарезать хочешь! Сейчас же вон из моего дома, и чтобы о тебе больше ни слуху ни духу!

— Ты всегда была как кипяток, Красотка, — не отступалась от своего Илда. — Ты вспомни, что когда-то и ты сидела на мели и я, а не кто другой, нашла тебе место горничной у Бонфиней, там ты и познакомилась со своим будущим супругом, я тебе и платье бесплатно сшила для свадьбы.

— Не платье, а уродство! — попрекнула Изабел. — И не зови меня больше Красоткой. Что еще за фамильярности!

— Я ведь что подумала: поживу какое-то время у тебя, потом хорошее место найду, пристроюсь… На последние деньги билет купила! Ты только представь себе, на старости лет остаться без денег, без крова! — Илда заплакала.

Изабел уже было жаль ее, но она никак не могла придумать, как же ей с честью выйти из этого дурацкого положения.

— Понимаешь, в этом доме никто не знает о горничной Красотке. Бонфинь даже детям не рассказывал. И жестокая вовсе не я, а общество. Мне не простят моего прошлого. А если мне в жизни повезло, то я же в этом не виновата!

— Да никто ничего не узнает! — уговаривала кузину Илда. — Оставь меня у себя, а я оплачу кров и стол работой — дом у тебя будет сверкать, как стеклышко, обещаю!

Изабел начала было возражать: да разве можно нанимать в горничные собственную кузину? Ей уже мерещились разоблачительные заголовки: «Известная своей благотворительной деятельностью Изабел Бонфинь облагодетельствовала и свою кузину тряпкой и шваброй, сделав прислугой в собственном доме…»

Но вдруг Изабел замолчала: ей в голову пришла счастливая мысль. Она достала из гардероба отлично сшитое строгое и скромное платье.

— Ну-ка примерь, — распорядилась она.

— Что это ты придумала? — спросила Илда, переодеваясь.

— Сейчас все знаешь. — пообещала Изабел.

* * *

Когда Бонфинь с Оливией вернулись домой, час был уже довольно поздний, и надо сказать, что Бонфинь был крепко навеселе, чего с ним не случалось уже давным-давно. Подвел его коктейль, который он все попивал для храбрости, готовясь сообщить своей дорогой супруге, что семья отныне по его вине будет терпеть лишения.