- Нет-нет, - отказалась Лавиния. – Сейчас очень поздно. Здесь спит ребенок. Прости, но сейчас не время для разговоров.
- Обещаю, что скандала не будет, я скажу ему только несколько слов.
На их голоса вышел сам Аделму.
- Все кончено, Режина, и любые разговоры бесполезны, - отчеканил он шепотом. – Единственное, о чем я тебя прошу, это оставить меня в покое.
- А я прошу тебя, мой единственный, чтобы ты не оставлял меня, - кротко проговорила Режина, и Лавиния вышла из прихожей, потому что разговоры влюбленных не предназначены для посторонних ушей.
В глазах Лавинии появление Аделму было лишним доказательством его привязанности к Режине. Что мешало ему отсидеться в комнату? Зачем понадобилось выходить?
Но она и сама прекрасно знала надрывную сладость мучительных воспоминаний, взаимных упреков и обид. Есть и такая любовь – любовь, питающаяся горьким ядом.
- Прости меня, - умоляла Режина. – Я люблю тебя. Я не представляю, как буду без тебя жить.
- А я не представляю себе, как жить с женщиной, которая считает себя выше всех и делит весь мир на господ и рабов.
- Но если ты хочешь, я буду твоей рабыней, ты скажешь мне: ползай! И я буду ползать. Скажешь: молчи! Буду молчать.
Аделму зажал руками уши.
- Я не хочу, не могу тебя слышать. Само слово «раб» мне отвратительно! Я не хочу быть ни рабом, ни господином, я хочу быть человеком! Слышишь, Режина, че-ло-ве-ком! И пока ты этого не поймешь, нам не о чем разговаривать.
- Я попробую понять, - покорно проговорила Режина.
- Это невозможно, - отмахнулся Аделму. – Ты пробовала сотни раз, а потом из тебя вылезало такое, что мне становилось тошно. Все. Я поставил точку. Между нами все кончено.
- Попробуем еще раз. Я тебе обещаю. Я тебя прошу. Я тебя умоляю. Я тебя заклинаю. – Голос Режины звучал тихо, было видно, что говорит она из последних сил.
- Нет! Нет! Нет! – сцепив зубы произнес Аделму и торопливо вышел.
Эта сцена была ему не по силам.
Он ведь помнил, какой веселой и очаровательной женщиной может быть Режина. А как она отплясывала в его любимом ресторане. Любо-дорого посмотреть, и отбоя от кавалеров не было. но что толку вспоминать прошлое! Он решил, что они расстаются и так тому и быть.
Режина выбралась на площадку и уселась прямо на лестнице. Она наглоталась столько успокоительного перед тем, как отправиться к Аделму, что теперь ее просто шатало. Ей нужно было отсидеться, хоть как-то прийти в себя. Пустота, которую она ощущала, была непереносима.
