«Посмотрим, что он там нарисует?» - бурчал про себя Марселу, и ему это в самом деле было интересно.
Поэтому он и пришел на вечер Элеонор в прекраснейшем расположении духа.
Вслед за Элеонор к Барони подошла Режина, ей тоже хотелось кое-что сообщить ему.
- Рад тебя видеть, дорогая, - расплылся он в широкой улыбке и, обвив рукой за талию, увлек Режину к окну.
«Только любовь и ласка могут помочь моей девочке», - подумала Элеонор, с нежностью глядя им вслед.
- Бриллианты нашлись, - начала Режина. – Они лежал в гробу Клариси, но…
- Но что же? – задал вопрос Марселу, посматривая на нее с необыкновенным лукавством.
- Отец отдал их на экспертизу, - продолжила Режина.
- И они оказались фальшивыми, - закончил с веселым смехом Барони. – Граненные стекляшки, и ничего больше.
- Откуда вы знаете? – поразилась Режина, и ей опять стало не по себе. – Я сама узнала об этом буквально полчаса назад, причем по личному каналу. А вы…
- Я тоже узнаю обо всем по личным каналам, - очень серьезно сообщил Марселу.
- Я даже согласна признать Клариси сестрой, если она была способна так заморочить всем головы, - призналась Режина с внезапным уважением.
Марселу снова засмеялся.
- Поэтому я и прошу тебя найти бриллианты. Вы друг друга стоите. Одна спрятала, другая найдет. Так что продолжай их искать. Теперь я уже согласен на половину, так что половина будет твоя.
Голова у Режины пошла кругом – не много ли событий в один день – фальшивые бриллианты, смерть Ивана, и этот интригующий разговор с Барони…
Странное чувство близости к потустороннему миру возникло у Режины. Неужели возможно общение с ним? Неужели она может узнать, где находятся бриллианты?
О том, что Иван умер, Уалбер узнал во сне. Ему приснился сон про Ивана. Он видел кладбище, надгробную плиту и надпись: Иван Силва Коэлью. А потом и самого Ивана с бледным страдающим лицом. На виске у него была кровь. Он протягивал к Уалберу руки, пытался что-то сказать, но никак не мог ничего выговорить и от этого мучился еще больше.
Проснувшись, Уалбер подумал: Ивану грозит смертельная опасность! Ему необходимо помочь!
Но в следующую минуту уже знал с какой-то потусторонней непреложностью, что все уже свершилось, что ничего ему больше не грозит, а помочь может только горячая молитва, потому что мучается Иван не на земле, а в каком-то темном промежутке между небом и землей. Мучается из-за того, что видел всегда только одного себя, никого не любил и теперь остался совсем уж один и, не умея открыть свое сердце любви, не может увидеть и милосердного Господа…
